Избранница Смерти - стр. 2
– Действительно, – Таймир постучал пальцами по столешнице. – Я сообщу, когда будет слушание. Тебе придется явиться.
Я знала это – на слушании помимо Судьи и представителей Света и Тьмы присутствовал тот, кто душу забирал, но Таймир регулярно напоминал о моих обязанностях. Думаю, так было со всеми – Судья просто не мог по-другому.
Нейтральный камень Таймир оставил на столе, остальные осторожно взял и переложил в шкатулку на столе. Размером с мужскую ладонь, изрезаная причудливыми узорами, она вмещала в себя и двадцать и тридцать камней – не раз тому была свидетелем.
– Я свободна?
Таймир смерил меня задумчивым взглядом, будто оценивал: можно ли меня отпустить, или стоит задержать еще на вечность. На границе миров время шло и назад и вперед; иногда двигалось огромными скачками, а иногда тянулось, как липкая патока.
– Пока да, – Таймир принял решение и потерял ко мне интерес. – У тебя свободное время, когда понадобишься – вызову.
Свободное время означало, что совсем недолго я могу посвятить не отбиранию душ, а себе. Хотя чего я хочу? Сколько себя помню, желаний, подобных человеческим, у меня не имелось, а потому все свободное время я занималась грабежом чужих.
Для сегодняшнего посещения я выбрала тот самый мир, в котором была недавно. А что – краски там яркие, приятные глазу, люди подвержены страстям – самое то, для того, кто не имеет собственных.
Границы мира раздвинулись, выпуская меня на площади, напротив того самого дворца, в котором забирала принцессу. Время – около полудня, но солнце не слепило – небо заволокло тучами; дождь не шел, но все замерло в ожидании него – дышалось тяжело, да и на плечи словно упала влажная тяжесть. Мгновение я сомневалась – стоит ли здесь оставаться, но из ворот дворца показалась процессия, которая привлекла мое внимание.
Процессия казалась внушительной – несколько десятков человек, облаченных в белые одежды, настолько длинные, что пойдет дождь и от белизны подола останется только напоминание. Но кого это заботило? Люди плакали и их горе было настолько осязаемо, что не приходилось даже прикасаться, чтобы почувствовать эту боль. Я материализовалась, спугнув неожиданным появлением птицу и облизнула высохшие, словно бы от предвкушения губы.
Не знаю, заметил ли кто-то, как из пустоты появилась девушка – меня это мало интересовало. Люди склонны придумывать оправдания самым необыкновенным вещам, так что сомневаюсь, что кто-то, даже заметив, придал бы этому хоть какое-то значение. Процессия прошла вперед: длинная, изгибающаяся как змея, и тревожащая какие-то струны во мне. Я пристроилась ближе к ее хвосту, и начала улавливать и другие эмоции, помимо горьких. Злорадство – да-да, там определенно присутствовало злорадство, удовлетворение и нетерпение. Людей, источающих это было много, и уверена, покопайся я в эмоциях, могла бы и определить, кому они принадлежат, но вместо этого, примкнула к горюющей части.
Эмоции, эмоции, эмоции! Я захлебывалась ими, купалась, ощущая не как что-то свое, родное, но как то, что можно употребить. Так люди, наверное, едят вкусную пищу – испытывают мгновенное удовольствие, о котором остается только воспоминание. Хотя, быть может, эмоции и чувства это и есть воспоминания? И я не могу их испытать самостоятельно именно потому что не знаю, как это делать?