Избранная луной - стр. 35

– Красавец ты, спору нет, – обратился он к овчарке, трусившей рядом, и та подняла мордочку и улыбнулась по-щенячьи, вывалив язык. Ник улыбнулся в ответ. – И, к тому же, умный пес. – «Выбери меня, пожалуйста!» – добавил он мысленно. Ни за что не выскажет он вслух свою немую мольбу. Что толку обращаться к щенку? Спутника он выберет, как велит инстинкт, навязать ему выбор невозможно… но вдруг кто-нибудь услышит, как он просит – горячо, настойчиво, униженно – о том, чему, быть может, не суждено сбыться? Ник покачал головой. «Не стану говорить – ни за что. Довольно и того, что все об этом шепчутся за моей спиной».

Щенок тявкнул, завозился у его ног.

– Ох, прости, дружок, – спохватился Ник, поняв, что дошел до подъемника да так и стоит, разговаривая сам с собой. – Дурак я, дурак, моховая башка! Немудрено, что ты меня не выбрал. – Ник сокрушенно вздохнул, потрепал щенка по шерсти, черной, как соболья, и дважды стукнул ложем арбалета в дверь гнезда, ближайшего к подъемнику.

– Надо спуститься, вывести щенка! – крикнул он.

Дверь сразу отворилась, и выскочил молодой терьер, радостно приветствуя щенка, а следом вышел стройный паренек, утирая с подбородка жир от жаркого. Взгляд его скользнул со щенка на Ника, и паренек так и засиял.

– Ник! Самый крупный щенок сделал выбор?..

– Да, сделал выбор – выпить на ночь море воды. А его Опекун тоже сделал выбор напиться, да только не воды, а кое-чего покрепче, – прервал его Ник с тихим смешком, словно ни о чем таком он не думал, просто выводит пса облегчиться. – А у меня сегодня пиво не лезет в глотку, вот я и вызвался вместо него. Спустишь нас, Дэвис? – Ник указал на дверцу подъемника.

– Что за вопрос! – Дэвис выбежал из гнезда и подскочил к ручке массивного подъемного механизма, с помощью которого люди Племени и их спутники-собаки спускались на землю и возвращались обратно, на высоту пятидесяти с лишним футов. – Всегда пожалуйста! – Дэвис обратился к терьеру, рвавшемуся вслед за щенком в квадратную деревянную клеть подъемника: – А ты дома остаешься, Кэмерон. Ты свою первую зиму уже встретил. Потерпи до рассвета, не маленький.

– Отпусти и Кэмми с нами, я не против. – Ник наклонился, потрепал большие пшеничные уши терьера. – Поможет мне смотреть за щенком.

– Ладно, только побыстрее. Солнце давно закатилось, не мне тебе объяснять, чем это грозит. – Дэвис протянул Нику зажженный факел.

Ник кивнул и, помрачнев, стал запирать дверь клети на задвижку.

– Недаром у меня с собой вот это. – Он помахал в воздухе арбалетом Опекуна.

– Надеюсь, он тебе не пригодится, и все-таки хорошо, что ты его прихватил, – сказал Дэвис и хмуро добавил: – Вот что, не знаю, слыхал ты или нет, но кое-кому из нас, Охотников, в последнее время попадаются нехорошие знаки.

Ник слегка опешил. Нет, не слыхал он ни о чем таком – все в лесу как обычно, те же хищные насекомые, ядовитые растения да дикари-полулюди.

– Нехорошие знаки?

Дэвис замялся.

– Я должен молчать. Тадеус велел держать язык за зубами.

– Не волнуйся, никому не скажу. Что еще за нехорошие знаки? – По спине у Ника пробежал холодок.

– Я нашел оленя. С наполовину содранной шкурой.

– Кто-то разбрасывается столь ценной добычей? Да, странно.

– Не то слово «странно»! Когда я нашел оленя, он был еще жив.

– Что?

– У него были срезаны полоски кожи, а других повреждений не было.