Из жизни отдыхающих, или Отголоски прошлого - стр. 14
– А вон и мои! – Софья Михайловна показала на детей. – Вижу, они уже освоились.
Светловолосый мальчик в маске и дыхательной трубке, с ластами на ногах, осторожно вышагивал спиной к воде. Рядом стояла рыжеволосая девочка. Обмотав вокруг тела полотенце, она подпрыгивала на одной ноге, прижимая ладонь к уху.
– Спасибо, Владлен, – Софья Михайловна деликатно высвободила ладонь из руки Владлена Ивановича. – Пожалуй, дальше я сама…
Она замялась, посматривая в сторону детей.
– Конечно, конечно! – он понимающе кивнул. – Семейное время. Я вам советую занять во-он то… местечко, неподалеку от понтона. Там скоро будет и тень от деревьев, и песочек там особенно мягкий, – он улыбнулся и взглянул на нее, слегка прищурившись.
– Спасибо за тенечек и песочек. До встречи вечером! – кивнула на прощание Софья Михайловна, одарив его обольстительной улыбкой и предоставив ему самому судить о том, была ли эта улыбка формальностью или чем-то большим. Она скинула босоножки и зашагала по теплому песку, а он, проводив ее долгим томительным взглядом, вздохнул и, быстро сняв одежду, с разбегу нырнул с понтона в воду.
Лев Соломонович Шницель впервые оказался на озере Лесном. Для него все было внове: и прозрачная, словно хрусталь, вода, и необычайно каменистые, поросшие соснами берега, и манящий белоснежными корпусами и рестораном-кораблем санаторий «Голубая волна». И эта новизна, подстегивая его интерес, побуждала с энтузиазмом исследовать окрестности.
Изольда Антоновна посвятила первый день отдыха дотошному сравнению удобств и комфорта на базе «Жемчужина» и санатория «Голубая волна». И пока она неторопливо и основательно взвешивала все плюсы и минусы ее нынешнего отпуска, незаметно подкрался вечер…
После ужина Лев Соломонович сидел в беседке, из которой открывался вид на крыльцо базы с растущими возле раскидистыми и все еще цветущими кустами ярко-розового шиповника.
– А что ни говори, все радует глаз, – навалившись спиной на резные деревянные перила, он, закинув ногу на ногу и покачивая вверх-вниз поблескивающим носком туфли, вспоминал ужин в ресторане. Его взгляд лениво прошелся по соснам, обступившим здание базы, скользнул вниз и задержался на освещенном окне директорского кабинета, – таки есть еще мужчины в русских провинциях… и базой владеет, и выборы, скорее всего, победит, и даму на скаку остановит, – он рассмеялся довольный удачной шуткой.
На лес опускались сумерки, и он постепенно терял свои очертания. Степан приступил к выполнению вечерних обязанностей. Он сходил проверить, надежно ли заперты ворота, и теперь неторопливо возвращался к крыльцу. Заметив спину сидевшего в беседке Льва Соломоновича, он пробурчал:
– Да… будь я Шницелем, посидел бы в ресторане «Голубой волны» и поел бы шницель, а так… – он глубоко вздохнул и махнул рукой.
Какая-то птица тенью пронеслась среди деревьев, мерно рассекая воздух широкими крыльями, следом послышался писк летучих мышей. Степан хмуро посмотрел вверх:
– Хоть бы окна закрывали, а то все пооткрывают и уйдут, а налетят мыши – кому выгонять? Степану! Тьфу ты! – он сплюнул и покачал головой.
Время на отдыхе замедляет свой бег, и кажется, что дни становятся ленивыми, сонными, погруженными в безмолвное созерцание добродушного, умудренного зрелостью лета. Август одаривал нежным теплом, легким утренним туманом и прозрачными, безветренными вечерами. Прошла неделя. Отдыхающие постепенно втянулись в беззаботный и ленивый ритм жизни. И уже казалось, что так было всегда, что эти высокие сосны, шепчущиеся с ветром, кристально-чистый воздух, напоенный ароматами лесных трав и цветов, прозрачная вода озера, освежающая тело и дарящая бодрость душе, будут окружать вечно.