Из рода волхвов - стр. 2
Княгиня Братислава, легонько тронув узду, развернула свою лошадь. Голос её был холоднее самой лютой стужи:
– И это твои лучшие новобранцы, Ян? Признаюсь, я разочарована. Они едва не позволили этой животине растерзать меня.
Воодушевление на юных лицах его воспитанников угасло на глазах. Они робко опустили мечи и глянули в его сторону со стыдом и опаской.
– А вы, княгиня, ещё ближе бы подошли. Ну, чтобы наверняка, – мрачно улыбнулся Ян. – Не вам их судить. Я сам решу, подходят они для службы в Громовом взводе или же нет. Вы такими полномочиями не располагаете.
– Ну, ты уж рассуди здраво, – с усмешкой подметила княгиня. – В конце концов, это из-за вашего проклятого племени эти твари так по нашей земле расплодились. За грехи предков расплачиваются потомки, и не тебе с этим спорить.
Она бросила на них последний взгляд и направила лошадь к выходу из чащи. Перепуганные дружинники, опасливо поглядывающие на огромную тушу волколака, поспешили за ней. И когда белая кобылка вместе со своей всадницей скрылась вдали, Ян ловко выскочил из седла. Звана и Вацлав, непривычно присмиревшие и тихие, были мрачнее тучи. Они поглядывали на него исподлобья, не скрывая тревоги, и покорно ждали заслуженной брани в свой адрес. Но он лишь ободряюще хлопнул их по плечу и, улыбнувшись, спросил:
– А вы чего зверюгу остановили-то, когда он на эту курицу ощипанную бросился? Я же специально подальше отошел, чтобы меня не задело.
Две пары глаз вылупились на него в искреннем изумлении. Звана, маленькая и белокурая, спросила с сомнением:
– А нам бы точно потом ничего не сделали? Княгиня же всё-таки…
– Да от такой княгини, небось, все в княжеском доме по углам прячутся, – выдал Вацлав и с пренебрежением сплюнул прямо в снег. – Сама не дерётся, зато других поучает. И где князь такую мегеру откопал?
– Там, где откопал, боюсь, обратно уже не примут, – хмыкнул Ян. – Видать, поэтому князь уже больше трёх месяцев с постели подняться не может – утомила жёнушка. Ну, да ладно, пустое это…
Он кивком головы указал им на мертвого волколака и поморщился, чувствуя лютый смрад. От оборотней всегда несло хуже, чем от всякой другой нечисти. Даже упыри, казалось, не были такими зловонными, хотя и являлись по сути своей живыми мертвяками. Но волколаки были существами проклятыми, прокажёнными, а потому в момент смерти всегда пахли разложением и черным колдовством. Но, к счастью, недолго, всего пару часов, пока поганый дух из них окончательно не выветривался. Ян подошел ближе к мертвому оборотню и легонько пнул его носком сапога, – так, на всякий случай. Тело его уже мало напоминало зверя, возвращаясь к своей истинной сущности, но передние руки всё ещё казались намного крепче и длиннее задних, а на обожжённой коже виднелась местами припаленная бурая шерсть.
Не волк и не человек, – чудовище, которое свою судьбу не выбирало.
– Замотайте-ка его в ткань, в деревню отвезём. И сжечь надо.
Вацлав послушно кивнул. Как только мёртвое тело было небрежно заброшено на лошадь, они двинулись к выходу из чащи. Звана с любопытством поглядела на него и спросила:
– Ежели в деревне оборотень завелся, то, стало быть, и ведьма там есть? – она нетерпеливо дернула поводья, и лошадь недовольно фыркнула на хозяйку. – А ловить мы её будем, командир?