Из развода с любовью - стр. 42
Олег плеснул мне на ладонь перекись водорода, та моментально вспенилась на руке. Муж наклонился ближе и подул на ранку.
- Болит?
Я не знала что ответить. Порез меня скорее радовал, ведь теперь появился легальный повод для слез. Не объясню же я всем, что плачу из-за разбитой елочной игрушки. Каждый раз накануне праздников я писала список нужных мне подарков, а рядом адреса магазинов, где это можно купить. Сюрпризы никогда не были сильной стороной Олега. Ну, кроме того случая, когда он изменил мне с лучшей подругой и вот…сегодня. Это была не просто игрушка, и заменить ее не получится, даже если я найду такую же
Я всхлипнула и отвернулась в сторону двери, чтобы не смотреть в до боли знакомое лицо и случайно наткнулась взглядом на кое-что другое: комод, отполированные до блеска ручки, картина, которая прикрывала пятно от крови на стене. Как напоминание о нашей ссоре, о последнем дне, когда мы еще были вместе. И хоть я и отмыла обои, это место стало на пару тонов светлее и бесило меня каждый раз, стоило посмотреть в угол. Пришлось выкручиваться в духе передачи «Очумелые ручки».
- А помнишь, как мама застукала нас здесь, ну, когда ты переоделась развратной медсестрой? - весело спросил Олег.
Кажется, эта комната будила в нас двоих совсем разные воспоминания.
Едва сдерживая злость, я обернулась к мужу и процедила:
- Не помню.
- Ян, ну ты чего? Хватит кукситься, я же пришел с миром.
- С миром?! Олег, это шутка такая? Только недавно твой юрист рассказывал, как выставит нас на улицу из твоей квартиры, а теперь ты предлагаешь обняться и запечатлеть это дело дружеским поцелуем.
- Не драматизируй, - поморщился муж, - я сам не знал, что дело пойдёт в такое русло. Гриша погорячился, он просто прощупывал почву, никто бы не забрал у тебя твои метры.
- О, отлично, - от возмущения я перестала чувствовать боль после пореза, - а что делать мне, пока вы с придурком Мезенцевым думаете, как бы ещё поразвлечься?! Олег Олегович, мне можно пока тут пожить, или лучше перенести картонку в подъезд, как кошке?
Олег провёл ладонью по растрепанным волосам. Только сейчас я заметила, что он нервничает.
- Ничего не делай, - наконец произнёс муж.
- В каком смысле?
- В прямом. Ты сама можешь все остановить.
Я непонимающе уставилась в серые глаза. Олег выглядел по-настоящему измотанным. Похудевший, в болтающемся, не по размеру большом свитере, с легкой щетиной, чего он себе раньше не позволял. Он походил на отправленного на пенсию породистого скакуна: все ещё держался прямо, хоть и понимал, что ему нашли замену и пустили в утиль.
- Можешь уточнить, что ты имеешь ввиду, - стараясь не выдать волнения, произнесла я.
- Ну как же, людям не нужно ничего делить, если они не разводятся, - взгляд мужа блуждал по стенам: картинам, фотографиям, зеркалу. Куда угодно, лишь бы не смотреть мне в глаза.
- Значит предлагаешь сойтись?
- Я сказал то, что ты сказал, Ян, повторять не буду.
Он нервно поправил кожаный ремень и отвернулся к окну. И снова все, только бы не видеть меня.
Чтобы хоть как-то занять руки, я стала складывать лекарства обратно в аптечку, а в голове настойчиво крутилась смешная песенка. Как нельзя точно подходящая к нелепости ситуации. Я подняла лицо вверх и пропела, глядя на напряженную спину мужа:
- Жили у бабуси биполярны гуси,