Из развода с любовью - стр. 39
- Это колдунство, Мама!
- Это именно оно, малыш - Олег сидел на диване и наблюдал за фокусами нашей дочери. Глаза его блестели, будто он пьян или…счастлив. Мысль о том, что муж лишён общения с нашими детьми, не успела оформиться в голове, как ее придавила другая, более тяжелая: а кто виноват в том, что он больше не видит своих детей?!
Уж точно не я.
Из угла комнаты донеслось характерное покашливание, это Миша в новой толстовке с человеком пауком развалился в кресле и крутил в руках какие-то модные часы.
Я едва сдержалась от замечания, что вообще-то Михаил не умеет определять время по механическим часам, тем более, у него есть телефон, на котором все видно.
Но видя, как рад сын, благородно промолчала. И впрямь, мне какое дело, я свои подарки уже сделала, с Олегом при этом не советовалась, как и он не советовался со мной. Видимо, стоит привыкнуть, что так будет всегда.
Сын, почувствовав мой взгляд на себе, вскинул голову и восторженно произнес:
- Папа ещё колонку принёс, Алису. Не китайскую, а настоящую, представляешь?!
Я представляла. И от мысли, сколько денег Олег потратил, мне становилось дурно. Потому что я так не могла.
Где-то на кухне грохнула кастрюля, и раздался командный голос Клары Гавриловны:
- Ужинать будем через полчаса, Олежа доставай стол!
От ощущения, что все это со мной уже было, когда-то давно, в прошлой жизни, захотелось выть. Раскладной стол, купленная на базаре сосна, Олег с мишурой вокруг шеи, намотанной на манер шарфа и бесконечный марафон новогодних фильмов в обнимку с салатником полным Крабового.
Жизнь, которую я проживала сейчас, настолько сильно отличалась от привычной, что я до сих пор сомневалась, не сон ли это. Не в смысле «счастливое сновидение», а липкий, полный ужаса кошмар, из которого я так старательно ищу выход последние несколько месяцев.
Нужно переодеться, но страх оставлять детей наедине с чужаком оказался сильнее. И да, теперь Олег воспринимался посторонним человеком, где-то на одной ступени с приветливым дедом из первого подъезда и грузчиком Пятерочки. Здороваться и улыбаться можно, приглашать в дом – не стоит. Я нервно провела взмокшими ладонями по ткани брюк, будто это могло их очистить и придать одежде домашний вид. В строгой офисной рубашке я выглядела первоклассцей, вернувшейся с линейки после школы, того и гляди, Олег выкатит в центр комнаты стул, заставит вскарабкаться и читать стихи. Боже…от нервов в голове ни одной приличной мысли, только глупости. Чтобы хоть как-то отвлечься, я полезла за скатертью: если мы играем в семью и организуем праздничный ужин, нужно довести абсурдность ситуации до самого пика.
К примеру, зафиналить вечер просмотром свадебных фото, а после скинуть их в чугунную ванну и поджечь. А что, символичненько.
- Ян, почему ты не уберешь елку? – Раздалось у меня из-за спины. И, поняв, что я не собираюсь отвечать, Олег продолжил: - Видела, Варенику платье точь-в-точь, я думал, она в такое ещё не играет.
Вместо радости за ребенка, я вновь испытала раздражение. Если бы благоверный уделял хоть немного времени нашим детям, то прекрасно бы знал, во что они играют, чего боятся, о чем мечтают. Но задорно скакать на чужой тетеньке оказалось куда интереснее. Что ж, это его выбор. Ну а мой - не лезть и не реагировать на провокации.