Из развода с любовью - стр. 36
- Да кто ж знал, что нельзя познакомиться с красивой девушкой, - начал оправдываться Серпантин и, кивнув в мою сторону, продолжил, - мне Яна Владимировна такого в инструкциях не прописывала.
- Вадимовна, - тотчас поправил его Игнатов. Он крепче сжал мою ладонь, сигнализируя, чтобы я молчала.
- Не знала, что об этом нужно говорить отдельно, - не выдержав, произнесла я.
- Обижаешь, начальника, я ведь мужик…самец…охотник.
Виталик подался вперёд, оттесняя меня и продолжил:
- Рад, что в этом вопросе у нас полное взаимопонимание. Сейчас мы спасаем вашу репутацию, и если вы хотите ее в очередной раз очернить, сначала проконсультируйтесь со мной или Яной Вадимовной. Идет?
- Лады, - по детски гнусавя протянул Валерчик.
Виталик повернулся ко мне, чтобы что-то сказать, но его перебил телефонный звонок. Быстро кинув взгляд на дисплей, он произнёс:
- Мне нужно кое-что уладить, и я вернусь. Яна, договоришься о переносе съёмок, сегодня вряд ли кто-то настроен на работу?
Я оглядела шатающихся по ангару операторов и статистов и нехотя кивнула. Собрать всех после первой же неудачи будет не под силу даже Зевсу Громовержцу. Значит придётся назначать новый день и терять деньги за аренду и зарплату сотрудникам.
Мстительно переведя взгляд на седовласого Русала в каракуле, я поклялась вычесть все неустойки из его гонорара.
Но вслух произнесла другое:
- Уверена, на следующей неделе у нас получится сделать основную часть работы. Если вы будете следовать правилам, мы закончим гораздо быстрее. Согласны?
- Не-а.
- В смысле? - не поняла я.
- Говорю тебе «не-а», сладуся, - в его тоне не было и грамма недавнего раскаяния, так старательно демонстрируемого Игнатову. Серпантин снова откинулся на спинку кресла и раздвинул ноги пошире, будто то, что болтались между ними, мешало сидеть нормально, - Кошечка, ты разве не поняла правила игры? Я нагадил, ты убираешь. Я могу вести себя как угодно, а вам все равно придётся это схавать, потому что уже уплочено.
- Но зачем? Зачем вы это делаете? - опешила я.
- Да потому что весело! Считай, что это такой прикол.
В мутных «стеклянных» глазах певца не отражалось ничего, будто он был слепым или безумным. Мимика, тон голоса и даже поза, все в нем изменилось, когда мы остались наедине.
Я обернулась, ища Игнатова, и заметила его в нескольких метрах от нас. Тот разговаривал по телефону и, встретившись со мною взглядами, поднял указательный палец вверх, давай понять, что его не будет ещё минуту.
Я могла дождаться бывшего начальника и наябедничать. Он бы принял мою сторону, заступился, отчитал злодея как в советских сказках. Вот только проблему бы это не решило.
- Нечего сказать, - ухмыльнулся Серпантин, видя мое замешательство.
Я всегда робела перед откровенным хамством. Гаражные разборки с мордобитием не были моей сильной стороной
, и сейчас, глядя в морщинистое лицо мерзавца, понимала, что мы говорим на разных языках.
Я не могла ответить в том же тоне. Но и молчать тоже не собиралась, уже сейчас понимая, что это не правильно.
- Я то уберу, Валерий, вы мне за это платите. Но потом я пойду своей дорогой, не запачкавшись, а вы останетесь вариться в собственной гнили дальше, - я презрительно сморщила нос и засунула руки поглубже в карманы шубы. Леопард из всего на свете делал театральное представление, и сейчас я ощущала себя актрисой мыльной оперы, которая вынуждена дать отпор злодею. Эта мысль придала мне сил и я продолжила: - Кому это будет интересно? Вашему юристу? Бросьте, он чуть не верещал от радости, когда сбросил недооцененную звезду на нас. А может вашей подруге с зелёными волосами? Той, что спит и видит себя в траурном платье на ваших похоронах. Кстати, где она сейчас? Никого не осталось, правда? Только вы один, и конечно вы можете продолжать «гадить» и дальше.