Из развода с любовью - стр. 26
— А ты что тут делаешь? – угомонив сайгаков в голове, я надела маску снисходительности и безразличия. – Все вещи уже у тебя. Здесь ничего не осталось.
Краем глаза я видела с каким интересом наблюдает за мной ВГ. На Фису он не бросил ни единого взгляда, словно она не представляла собой что-то хоть немного достойное внимания. Это и тешило самолюбие, и в то же время напрягало, сбивало с мыслей. А мне ведь нужно было дать достойный отпор любовнице мужа.
— Виталий Геннадьевич, вам выше, не смею вас больше задерживать, - не выдержав обжигающего взгляда, я посмотрела Виталику прямо в глаза.
- Это не комиссионный магазин и подержанные товары здесь не принимают, - когда мы остались наедине, можно было не подбирать слов.
- В смысле, Яна, ты о чем? – Она стояла на пороге, дрожа то ли от холода, то ли от нервного напряжения и теребила ремешок сумки. Новенькой, купленной на деньги моего мужа сумки. От этой мысли я снова разозлилась.
- Олега не сдать обратно по гарантии, если уж взяла себе, то пользуйся. Разрешаю.
Я чувствовала, что перегнула палку. Анфиса сморщила нос и посмотрела исподлобья вниз, подобные фразы были чересчур карикатурны даже для брошенной жены. Но остановиться в момент, когда соперница пришла в твой дом невозможно и потому я продолжила:
- Видела Олежку, ты его плохо кормишь, не смори голодом отца моих детей.
- Ян, - она шагнула внутрь, но замерла на икеевском коврике. Как в каком-то сериале про вампиров, которые могли пройти в дом, только если их специально позовут. Я еще раз посмотрела на кровососку, с сожалением констатируя, что жизнь с моим супругом сделала ее еще краше. Высокая, тонкая, сотканная из каких-то неподвластных мне эфиров и росы. Питается соответственно ей же. И как комично смотрелась рядом я: маленькая, в теплой фланелевой пижаме и леопардовой шубе сверху. Я мазнула взглядом по зеркалу, отражавшему нас двоих, чтобы еще раз увидеть до чего мы напоминали комический дуэт Штепсель и Тарапунька. Но вдруг заметила в глазах подруги блеснувшую…зависть?! Бред какой-то. Фантазии брошенной жены, к которой зачем-то пришла любовница. Ни в одной вселенной мира у такой как Анфиса не было поводов завидовать мне – Яне пока еще Птахе.
Фиса наконец устала маяться на пороге и прошла на кухню, так и не сняв полушубка и главное, не разувшись. Звук чиркнувших о плитку каблуков резанул по ушам. В этом была вся она: забыть снять обувь, перепутать дни рождения детей, проспать встречу и явиться под самый конец, немного сонной, но эффектной как Киркоров на сольном концерте, так, что весь оставшийся вечер гости с обожанием будут смотреть на нее. И я никогда не была против, допускала все это. Но теперь поняла, что нельзя.
Нельзя являться без предупреждения и топтать грязными сапогами мою чистенькую кухню!
- Анфиса, милая, когда ты стала пользоваться моим мужем, то вероятно решила, что все остальное в квартире тоже принадлежит тебе, но это не так. Пожалуйста, выйди, я тебя не приглашала.
- Что? – Она удивленно оглянулась назад. – Ян, ты чего? Мы с тобой будто на разных языках говорим.
- Разумеется, я ведь не говорю на языке шлюх, в университете только английский преподавали.
Подруга досадливо поморщилась, но не сдвинулась с места, и я сама пошла ей навстречу, чтобы под локоть вывести из комнаты обратно в тамбур. Но вдруг за нашими спинами раздался пронзительный крик дочери: