Из могилы с любовью - стр. 8
– Му-у, здравствуйте, кого не видел, – и, отдав долг вежливости, ответственный секретарь припустился во все тяжкие. Журналисты, дескать, не пишут, наборщики не набирают, корректоры не корректируют, верстальщики не верстают.
– А ответсек за всех работать не может!
Само собой, поскольку у него и за себя-то не очень получается, подумал Георгий, кивая в такт словам начальника.
– Му, надо что-то делать!
– Совершенно верно, – вслух сказал Георгий.
– Давно пора что-то делать, – согласился Дмитрич, не уточняя, кому пора.
– Хорошо бы рекламы побольше.
– Может, какую-нибудь акцию проведем?
– Хорошее предложение, – заметил Иван Сергеевич, – будем думать.
– Опять? А, может, сразу проведем?
– Сначала думать, – твердо сказал начальник, – а то дров таких наломаем…
– Головой-то?
– Му, почему головой? – не понял Му–му.
– А чем же думать?! – простодушно удивился Палыч.
– График-то соблюдаем? Или он не догма?
– Му, хватит, – прекратил не регламентированную дискуссию ответственный секретарь. – А сейчас я в двух словах расскажу, что было на совещании у шефа…
Георгий мгновенно уснул благодаря многолетней практике посещать редакционные летучки. И едва ему приснилось, что дали горячую воду и он пошел в душ, как прозвучали ключевые слова пробуждения:
– У меня все, летучка закончена, – Му–му стал демонстративно перекладывать бумаги, которых на его здоровом столе (хватило бы на трех журналистов) было навалено предостаточно. Народ загомонил и утек из секретариата.
Довольный тем, что скрип суставов заглушили бодрые голоса коллег, Георгий вышел в коридор. Что-то его опять разморило. До такой степени, что, заметив в коридоре стройную блондинку, он даже не попытался ее разглядеть.
– Кофе есть? – спросил он Дмитрича, уже с головой погруженного в какую-то новую "стрелялку".
– Вредно! – каркнул микрошеф.
– Пока жив – все вредно, – буркнул Георгий.
– Женил друга-то?
– Ага.
– Похоже, украли у невесты туфлю, а тебя заставили пить из сапога?
– Просто жарко было.
– Оно конечно, – мудро заметил Дмитрич, – со "спонсором" (прозвище солнца, данное ему пляжными пьяницами) малой толики хватает.
– Толика на свадьбе не было, кажется, – сказал Георгий.
– Кофе в шкафу, только (заметь – только, а не Толик) плохой, – проявил милосердие Дмитрич.
– Вкуса я и так не различу, в лучшем случае температуру, – утешился Гера, – спасибо.
– На здоровье.
Георгий насыпал черной пыли в стакан и залил раздобытым в компьютерном цехе кипятком.
– Доброе утро.
Журналист поперхнулся от несуразности замечания и поднял глаза. В комнату вошла блондинка из коридора.
– Привет. Хотите дать объявление? Это – напротив.
– Нет.
– Пожаловаться на коммунальные проблемы – это рядом.
– Разве я похожа на женщину, у которой могут быть такие проблемы?
– Вы иностранка?
– Нет.
– Тогда эти проблемы могут иметь место. Как любимая собака или мозоль. При условии, что вы не живете в одном доме с губернатором или мэром. Подозреваю, что у них проблем действительно нет. А вот мой приятель Олег подкатывает к дому на джипе "Паджеро", берет ведра и идет к ближайшей колонке за водой. Потому что, несмотря на крутизну и "евроремонт", живет в одном доме со мной, а не…
– Ясно. Я, Гера, хочу поговорить именно с тобой.
Георгий отхлебнул кофе и предложил посетительнице стул. Раз мы (оказывается!) на "ты", значит, знакомы, успел сообразить он.