Иван Калита - стр. 50

– Любо! – враз взорвался курень.

– Если любо, – сказал атаман, – отведем гостя в курень наш светлый. Приставим к нему казаков, чтоб и ночь, и день служили ему.

– Любо!

Слышится смех: поняли казаки и мысль своего атамана – служить царевичу! Да чтоб не сбег он. Раздается зычный голос атамана:

– Где Иван Водолага?

– Я, атаман, здесь! – раздался густой басок с задних рядов.

– Ты верши дело, – приказал Семен.

– Понял, атаман!

Сквозь толпу казаков протиснулся крепкий казачина, грудь колесом.

– Пошли! – потянул он царевича.

Тот испуганно взглянул на атамана. Еремей на татарском языке сказал ему:

– Иди, не бойся, ты мой гость.

Услышав такие слова, царевич в знак благодарности склонил голову.

С уходом Водолаги народу в землянке поубавилось. Атаман опять обратился к Андрею, а глаза его стали такие добрые, даже радостные. Знать, крепко понравился ему этот парень.

– Андрей, ты слыхивал, что они, – он кивнул на толпившихся казаков, – тебя уж казаком нарекли. А хочешь ли ты им быть? Ты знаешь, что такое казак?

Андрей кивнул.

– Нет, ты еще не знаешь. Казак – это тот, кто хочет за веру христианскую быть посажен на кол, кто хочет быть четвертован, кто готов претерпеть всякие муки за святой крест, кто не боится смерти. Не надо ее бояться, от нее не убежишь. Коль готов на это, приставай к нам. Такова казацкая жизнь, – атаман не мигая смотрит на Андрея.

– Я… Я готов! – твердо произнес Андрей.

Казаки зашумели:

– Казак!

– Тихо! – рявкнул атаман, – ишь, какие вы быстрые. Аль забыли, что казак еще должон? Вот ты, Сыч, орал: «Казак!», а знаешь ли ты, как он дружен с оружием, владеет конем? Лихость да ловкость, я чувствую, в нем есть. А? – и посмотрел на Сыча.

– Давай, атаман, проверим.

– Давай проверим. А ну пошли на воздух.

Когда они вышли, атаман глазами поискал кого-то в толпе, поманил пальцем:

– Иди-ка, Сыч, сюда.

Он подошел.

– Дай-ка ему свою саблю.

Тот послушно подал ее рядом стоявшему Андрею.

– Расступись, други! – весело крикнул атаман, обнажив оружие.

– А ну давай сразимся, – глядя на Андрея, сказал он.

Андрей удивленно посмотрел на атамана, потом на казаков.

– Давай, давай, не бойся! – понеслись со всех сторон подбадривающие крики.

«Легко сказать: “Не бойся”. А если тебя почти не учили этому? Отец, правда, кое-что показывал, да в основном Егор. Вот и все». Сжал Андрей саблю. Взмахнул атаман. Чувствуется, осторожно. Андрей отбил.

– Молодец! – орут, уверенность вселяют казаки.

Начал смелее наседать. Да только не дал атаман ему баловать, а то подумают, что взял быка за рога. «Раазз!» – и выбил из его рук саблю.

– А теперь коня давайте.

Кто-то кинулся за лошадью. Недолго ждали лошадиного топота.

– Вот, атаман, коняга! – сказал наездник, соскакивая с лошади.

Еремей критическим взглядом окинул ее.

– Пойдет! Теперь разгоните ее по кругу.

Казаки поняли, чего хочет атаман.

– А ну пошла, пошла! – раздались понукающие крики.

Конь помчался по кругу. Раз промчался мимо, второй… На третьем круге атаман вдруг ловко на ходу вскочил на круп коня. Проскакав по кругу, не останавливая коня, спрыгнул на землю.

– А теперь ты! – он подмигнул Андрею.

Так Андрей не смог.

– Ну, Сыч, – усмехаясь, атаман смотрит на казака, – что молчишь?

Кругом хохот. Сыч прячется за спины казаков. Атаман переводит взгляд на Андрея. По лицу видно, что сильно расстроился парень. Атаман подошел к нему и положил руку на его плечо: