Иван Белояр. Советы «колдуна» - стр. 24
Проблема из проблем – стоит ли говорить больному, что он безнадёжен и что ему осталось столько-то примерно до конца? Зачастую, сторонники «сохранения тайны» эгоистично думают только о себе, стремясь избежать тяжёлого разговора, избавить себя от вида слёз и отчаяния больного. Всё же разумнее и гуманнее – и особенно, если этого желает сам больной – осторожно и, так сказать, подготовив почву, сообщить ему правду. В этом случае у человека будет время подготовиться к смерти, исправить, быть может, какие-то ошибки, совершённые при жизни, помолиться, проститься с родными и близкими, сделать завещание… Такой подготовленный человек встретит свой смертный час с достоинством.
Зачастую Природа мудро позаботилась, чтобы нам расставаться с земной жизнью было легче. Я лично знал многих престарелых людей, которые сами молили Бога о смерти, ждали её приближения даже с радостью. И немудрено, с возрастом земная жизнь теряет многие свои привлекательные стороны: утрата внешней красоты, отказ вынужденный от многих радостей плоти, дряхлость и без конца растущее число болезней – всё это делает приближающуюся смерть не страшной, а, наоборот, желанной.
Помощь умирающему может быть физической и моральной. Казалось бы, с первой всё ясно: не причинять больному дополнительных страданий, обеспечить ему хороший полноценный уход, облегчить ему страдания медикаментами. Но… Моя мама до конца дней своих отмаливала в церкви грех, в котором искренне считала себя виновной. Дело в том, что её мама, моя бабушка, Эсмеральда Иванковна, тяжело умирала от рака пищевода. В последние дни мама поддерживала её только уколами морфия, иначе от невыносимой боли бабушка кричала в голос. И вот однажды, после очередной порции наркотика бабушка вдруг судорожно выгнулась, схватила маму за руку, приподнялась и попыталась что-то сказать и, судя по всему, очень важное. Но рот её только беззвучно открывался. Мама видела, как нужно, обязательно нужно бабушке что-то высказать-выговорить, облегчить душу, и тогда она ввела ей ещё порцию морфия… И бабушка, так ничего и не произнеся истерзанными устами, в то же мгновение скончалась…
Напрасно успокаивал я маму, что всё во власти Божией, и бабушка умерла бы в тот миг и без дополнительной порции обезболивающего, мама никак не могла себе этого простить.
И любой врач (а мама моя была врачом-терапевтом) сталкивается с подобной проблемой: как долго надо продлевать-поддерживать жизнь больного, а вместе с нею продлевать и невыносимые страдания? А бывает ведь, что и сам больной просит, а то и требует врача помочь ему умереть быстро и безболезненно.
Эвтаназия – это слово-понятие вошло в бытование людей не так давно. Речь идёт об обеспечении лёгкой смерти в безысходных случаях. Различают активную эвтаназию («метод наполненного шприца», то есть человеку при помощи медикаментов «помогают» легко и быстро умереть) и пассивную эвтаназию («метод отложенного шприца»: намеренно прекращают лечить-поддерживать жизнь безнадёжно больного).
В развитых странах дискуссии-споры о применении метода эвтаназии бурно кипят. Защитники его резонно говорят, что эвтаназия – это акт не убийства, а милосердия, человек сам волен распоряжаться своей жизнью и вправе просить-требовать у врачей прекращения своих мучений. Противники же метода стоят на своём: нет, это убийство, самоубийство и бунт против Бога. В нашей же стране вопрос этот даже не обсуждается, его якобы нет.