Ива, Антония или Вероника - стр. 25
…Душной волной накатывает воспоминание. Нет, не впервые. Однажды я уже всё это видела – опущенные плечи, бегающие глаза, неуверенный взгляд… Где же это было? И когда?
Стоп-кадр, выскочивший из памяти, на мгновение застывает и тут же рассыпается в прах.
– Я не виновата! – выговаривает Яна сдавленным голосом. – Найдите настоящего убийцу!
И она смотрит прямо на меня.
Я тоже смотрю на неё. Мы проваливаемся друг в друга, глаза в глаза, будто пытаясь проникнуть в зловещие тайны, что скрывает каждая из нас.
Её там видели, а меня – нет. Она знакома с Лавровским, а я – нет! – пульсирует в моём мозгу.
– Найдите настоящего убийцу… – повторяет Яна, и по моей полуобнажённой, прижатой к подушке спине пробегает дрожь.
«Ведь настоящая убийца – ты!»
– Меня видела соседка, – шепчу я, глядя в потухшие глаза Яны. – Я весь вечер не выходила из дома! И Вероника это подтвердит!
Но что-то чёрное, острое скребёт, скребёт по стенкам сердца…
«В деле убийства художника Лавровского появились свежие новости, – бодро отчеканила девушка в синей кофточке. – Обнаружен свидетель, утверждающий, что в ночь совершения преступления у Яны Веденеевой была назначена встреча в другом месте, и её не могло быть в особняке «Сорока». Данные проверяются…»
Итак, Батникова посетила полицию.
Образ Романа Татьянина выскользнул из воображения, и на его месте возник образ Алины Батниковой – она весело улыбается и подмигивает мне, как всегда при встрече. И я улыбаюсь, делая вид, что очень рада тому, что благодаря моей лучшей подруге Яна вот-вот ускользнет из цепких лап правосудия и я автоматически окажусь следующим по очереди кандидатом на вакантное место убийцы.
Я стряхнула видение улыбающейся Батниковой, а вместе с ним – ощущение, что к горлу приближаются невидимые кровожадные пальцы.
Взгляд невольно упал на угол шкафа, на дверцу, за которой стоял чемодан.
Я отставила пустую тарелку в сторону и медленно сползла с кровати.
В голове царил хаос.
Надо на всякий случай поискать её.
«Поищи её у себя», – заявила Тони так безапелляционно, словно могла ткнуть пальцем в то место, где она лежит.
Я как следует порылась в шкафу, в столе и тумбе, я облазила антресоли и наконец, вновь почувствовав слабость, села на пол и завернулась в норковую шубу.
Картины нигде не нашлось.
Вечер продолжился неожиданно – и больно ударил в висок трезвоном мобильника.
Я бегло глянула в зеркало шкафа. Бледная, точно русалка в полнолуние. А волосы торчком, как у огородного пугала.
– Веденеева Флора Филипповна?
«Флора Филипповна» сразу превратило меня в подслеповатую старушку, вяжущую у печки носки многочисленным внукам.
– Да. – «Да» получилось вымученным, пришибленным, полумёртвым.
– Вас беспокоит следователь Мокроусов Эдуард Васильевич.
Я пригладила волосы, улыбнулась отражению. Так уже получше!
Кто?!. Следователь?!.
Ну вот и началось.
В моих глазах отразился ужас. Воздух застрял на середине пути в лёгкие и дальше пошёл рывками. Я резко отвернулась от зеркала.
– Я хотел бы побеседовать с вами по поводу дела Лавровского, – послышалось из трубки.
– Лавровского? – вымолвила я пересохшими губами.
– Именно. Полагаю, вы в курсе произошедшего?
– Некоторым образом… – пролепетала я.
– Очень хорошо. Завтра в час будет удобно? Седьмое отделение полиции, кабинет 226. Или повесточкой вызвать?