Истринский цикл: Лекарь. Маг. Военачальник. Серый властелин (сборник) - стр. 70
Девушки изумленно посмотрели на него, потом повалились ему в ноги и стали их целовать, рыдая и заливая слезами. Влад от неожиданности вначале подпрыгнул, потом рассердился и крикнул:
– Ну хватит, что ли! Вы как ненормальные, аж напугали меня. – Он засмеялся, сел на место и посмотрел на счастливо улыбающихся сквозь слезы девушек: – Все, все, кончились ваши беды. Теперь будет хорошая жизнь, все будут вам завидовать. Только смотрите, не скурвитесь, я предательства не прощу! – Он погрозил им пальцем. – Давайте-ка, расстарайтесь там чайку сделать. Налейте и себе, и мне, попьем, пока они там вошкаются.
Минут через двадцать в избу с шумом вошла компания, состоявшая из Селифана, Марьяны, Семена и нескольких бойцов. Селифан подозрительно посмотрел на счастливые лица девушек, но ничего не спросил. Сел за стол, они с Марьяной начали спорить о цене на девушек. Влад досадливо поморщился и махнул рукой. Через полчаса расписка и купчая были готовы, свидетели – Семен и еще один боец – расписались как могли в ней, и Марьяна забрала бумаги.
К тому времени и топчан для девушек был готов – не такой уж модерновый, но спать вдвоем на нем было можно. Девушки с Селифаном сбегали за периной к Фекле и под ее заунывные причитания об обормотках, обобравших несчастную старушку, перина был водружена на место будущего лежбища «заместительниц» Влада и Марьяны.
Это дело было предложено обмыть. За стол уселись Селифан, Марьяна, Влад и Семен – бойцов отправили в стражницкую, подальше от начальства – это вредит авторитету. Маша и Арина, уже по-хозяйски, вместе с Феклой, прислуживали за столом, подавали закуски и выставили на стол бутыль с отвратительно пахнущим мутным самогоном, который держали для таких случаев да для дезинфекции.
Фекла торжественно достала стеклянные стаканы граммов по двести, почти как в нашем мире, и в них разлили мутную сивуху. Влада аж перекосило от запаха – он с юности не пил даже водку. Работая в геологической экспедиции, так раз набухался по молодости, что у него выработался стойкий абстинентный синдром – то есть, если к нему в рот попадала жидкость крепче тридцати градусов, типа водки, его могло вывернуть наизнанку. Он очень тяготился этим недостатком. В жизни мешало: все бухают, а он сидит как сыч, – подозрительно. Зато Влад любил сухое и полусладкое, а больше всего – пиво. Он как хозяин стола встал и произнес тост – в общем, такую дребедень, которую принято нести за столом, чтобы с чувством выполненного долга нажраться до поросячьего визга и уснуть в тарелке с салатом. Все выпили – Влада перекосило, но он сдержался, все-таки за тридцать лет, минувшие с той памятной экспедиции на Тянь-Шань, его организм пообтесался о пиво и сухач.
Налили еще, теперь Селифан произносил что-то типа «от нашего стола вашему столу», – снова выпили. Бутыль прилично опустела. А Влад все это время наблюдал за Марьяной, которая выпивала вместе со всеми. После третьего стакана, когда языки мужиков уже начали заплетаться, она все поняла, посмотрела гневно на Влада, того разобрал смех, и он, чтобы скрыть его, наклонился под стол, сделав вид, что якобы чего-то ищет. Там он обнаружил, что Марьяна под столом усиленно показывает ему кулак, а еще пытается безуспешно дотянуться до него ногой, чтобы пнуть, сохраняя при этом прямую осанку и невозмутимое выражение лица.