История второй русской революции. С предисловием и послесловием Николая Старикова - стр. 110

Более серьезное затруднение представила для правительства эвакуация дачи Дурново, где свили свое гнездо анархисты и максималисты. Мы видели, что оттуда был произведен набег на типографию «Русской воли». Там же готовилось более широкое движение, слухи о котором дошли до съезда Советов тотчас после этого набега.

Дача Дурново, окруженная большим парком, находилась по соседству с заводами Выборгского района, рабочие которых уже проявили определенно большевистские настроения. С самого начала революции группа анархистов-коммунистов «явочным порядком» захватила эту дачу, а затем в ней поселился ряд организаций агитационно-просветительного характера. Парком около дачи привыкло пользоваться рабочее население. Когда для правительства выяснилось, что на даче Дурново ютятся криминальные элементы, оно приняло решение выселить «анархистов-коммунистов» с дачи Дурново. Рабочие немедленно решили, что требование правительства «контрреволюционно», и заявили, что они будут отстаивать дачу Дурново с оружием в руках. На помощь этим защитникам из Кронштадта было послано подкрепление в 50 крон штадтских матросов. На заводах Выборгской стороны начались забастовки. Утром 8 июня забастовавшие рабочие 28 заводов пошли к даче Дурново и послали делегацию к исполнительному комитету сообщить, что анархисты не подчиняются требованию прокурора. Бюро исполнительного комитета заявило, что неорганизованные выступления отдельных кучек людей недопустимы. Тогда явилась новая делегация с ультимативным требованием, чтобы исполнительный комитет отказался от поддержки требования о выселении анархистов и не выпускал предположенного им воззвания, осуждающего подобные действия. В противном случае делегация грозила вооруженным сопротивлением.

Снова Гоц и Анисимов отправились для переговоров. Они выяснили, что анархисты, засевшие на даче, не только не хотят подчиниться, но требуют освобождения всех социалистов и анархистов, арестованных во время революции, в чем бы они ни обвинялись, а также конфискации типографий «Русской воли», «Речи» и «Нашего времени» для передачи их социалистическим и коммунистическим организациям. На вечернем заседании 7 июня это было доложено съезду, который после горячих прений принял предложение Гегечкори осудить «устройство вооруженных демонстраций без прямого постановления о том петроградского Совета» и предложить рабочим вернуться к занятиям. Но вместе с тем было решено сообщить рабочим, что распоряжение касается только дачной постройки и только поселившихся там анархистов, среди которых есть уголовные преступники. Парк же формальным постановлением съезда «переходил в общее пользование рабочих Выборгской стороны». Уже до вечернего заседания «комитет съезда» сообщил местному комиссару, что «постановление судебного прокурора временно отменяется» и «вопрос о помещении остается открытым» до решения съезда. «Постановление» это было вручено судебному следователю, и выселение анархистов не состоялось.

Дело о даче Дурново было, таким образом, временно ликвидировано. Но перед съездом стоял уже более сложный вопрос: о вооруженной демонстрации, втайне готовящейся анархистами и большевиками на 10 июня.

9 июня все социалистические газеты, даже склонявшиеся к большевикам, как «Новая жизнь» и «Дело народа», вышли с тревожными статьями, в которых осуждалась «анархия», расшатывающая завоевания революции. Тот самый Виктор Чернов, который в апреле (16) говорил: «Пусть не пугаются чрезмерно политических чрезмерностей Ленина.., локализовать опасность можем мы, социалисты, и исполним это тем скорее, чем меньше нам будет мешать нелепый гвалт перепуганных насмерть заячьих душ», теперь (11 июня) озаглавил свою статью «Игра с огнем», одобряя «твердые, но тактичные действия власти» и резко осуждая «необдуманную и легкомысленную готовность распустить паруса и нестись по ветру стихии». 9 июня на заседании съезда председатель Чхеидзе выступил с тревожным заявлением, что назавтра предполагаются большие демонстрации и что «если съездом не будут приняты соответствующие меры, то завтрашний день будет роковым». Был продемонстрирован текст прокламации, напечатанной газетой «Правда».