История войны и владычества русских на Кавказе. Назначение А.П. Ермолова наместником на Кавказе. Том 6 - стр. 79
Узнав от духовенства и почетнейших князей, что в прежнее время в Имеретин за пленнопродавство существовала строжайшая казнь и продажа крестьян за границы Имеретин была строго запрещена и лишь в последнее время допущена была Соломоном, главнокомандующий объявил населению, что отныне строго запрещается дворянам и помещикам всякого состояния продавать или дарить людей вне границ Имеретин как поодиночке, так и целыми семействами. Виновных в неисполнении этого распоряжения приказано было подвергать уголовному суду. Внутри Имеретин продажа крестьян допускалась, но не иначе как целыми семействами с землею и только по купчим-крепостям и со взносом в пользу казны надлежащей пошлины за совершение купчей.
«Сверх сего, – писал Ртищев, – по разысканиям моим я открыл другое зло, которое также слабостию последнего царя вкоренилось в Имеретин между помещиками к предосуждению веры христианской и состоящее в том, что они почитали себе позволенным крестьян своих христианского исповедания отдавать незаконно под залог и даже продавать евреям природным кутаисским жителям».
Для пресечения этого обычая главнокомандующий предписал временному имеретинскому правлению: чтобы все таковые христианские семейства были отобраны от евреев и помещики заплатили за них ту сумму, за которую семейства эти были заложены. Если бы помещик оказался несостоятельным к выкупу своего крестьянина, то предоставлялось это сделать его родственнику «или другим помещикам, для удовлетворения евреев по мере возможности. Буде бы ни сами помещики, ни их родственники, ни другие желающие не явились к сему выкупу, в таком случае семейства сии обратить в казенных крестьян, предоставив свободу евреям судебным порядком – искать своего удовлетворения».
Вместе с тем, для лучшего управления духовенством, как в Имеретин, так и в Грузии, был назначен один экзарх Грузинский и Имеретинский, непосредственно подчиненный Синоду. В Тифлисе учреждена синодальная контора[225], а бывшая там дикастерия упразднена и должна была быть перенесенною в Кутаис, для церквей, состоящих в Имеретин, Мингрелии и Гурии.
Новое устройство духовной части еще до введения его в действие вызвало волнения в Имеретин, Гурии и Мингрелии, так как с преобразованием ее вызывалось преобразование церковных имений. Владетели Мингрелии и Гурии видели в этом посягательство на нарушение заключенных с ними трактатов. Имеретинское духовенство смотрело как на лишение доходов, и многочисленные просьбы заставили Ртищева оставить управление духовною частью на прежнем основании, установить в Имеретин над несколькими церквами благочинных и подчинить все духовенство в Имеретин, Мингрелии и Гурии тифлисской синодальной конторе. Вся же Грузия была разделена на три епархии: Карталинскую, Осетинскую и Сигнахскую[226].
Заботясь о благосостоянии населения, главнокомандующему необходимо было, для окончательного успокоения Грузии, покончить дело с царевичем Александром, поселившимся в Дагестане у анцухских лезгин и продолжавшим волновать население. Терпя во всем нужду, царевич рассылал письма, в которых жаловался, что грузины забыли его и ни один «не вспомнил хлеба и соли отца нашего».
С заключением Гюлистанского трактата положение царевича еще более ухудшилось: Персия не могла уже оказать ему никакой другой помощи, кроме покровительства и присылки денег для поддержания его существования. Аббас-Мирза просил Ртищева дозволить Александру выехать в Персию и остаться под покровительством этой державы. Главнокомандующий соглашался, но с условием, что если царевич войдет в сношения с грузинами и это будет доказано, то персидское правительство его выдаст