История войны и владычества русских на Кавказе. Назначение А.П. Ермолова наместником на Кавказе. Том 6 - стр. 58
Видя невозможность сопротивляться, хевсуры покидали селения и, скрыв свои семейства и имущества в глубине гор, рассыпались в разные стороны[166]. О царевиче Александре ходили разные слухи: одни говорили, что он, собрав до тысячи человек вооруженных, укрепляется в Шатили, а другие – что намерен бежать в Дагестан. Не ожидая прибытия отряда полковника Казбека, задержанного сначала недоставлением в отряд продовольствия, а потом снеговыми завалами, Симонович решился двинуться к Шатили, отправив вперед посланного с письмом к царевичу.
«Светлейший царевич Александр Ираклиевич! – писал ему Симонович[167]. – Я уже вступил с победоносными российскими войсками в недра самого Кавказа и иду с оными освободить вас из заточения, в которое вы нечаянно сами себя заключили. Я, принимая сердечное участие в вашем бедственном положении, несчастных князей, которые чрез вас пострадали, и чрез вас же терпящего народа, предлагаю вашей светлости воспользоваться сим последним случаем, явиться с чистым раскаянием к российскому начальству на честное слово мое и гг. генерал-майора Сталя и шефа полковника Тихоновского, находящихся со мною в походе. Вы будете всемилостивейшим Государем нашим точно так приняты, как вас уверял г. главнокомандующий в Грузии, генерал-лейтенант Николай Федорович Ртищев. Вы явкою вашею осчастливите и означенных князей, как равно и тех, которые находятся при вас и в разных местах в бегах, кои все будут всемилостивейше прощены с возвращением каждому своего имения. Я даю вашей светлости к сей явке три дни срока, т. е. по 2-е число будущего июня месяца. Воля ваша явиться или нет, только в сем последнем случае подумайте, какой вы и ваши единомышленники принесете конец, а, впрочем, лично доложит вам явившийся ко мне на честное слово из бегов князь Иван Гургенидзе».
На письмо это не было ответа. Посланный был убит передовыми пикетами царевича, но письмо доставлено было по назначению и найдено впоследствии в квартире Александра.
Не получив ответа, Симонович оставил в Лебайскари всех раненых, слабых и тяжести под прикрытием 300 человек пехоты, сам 31-го числа с остальными войсками выступил к укрепленному сел. Шатили. Предуведомленный, что хевсуры вместе с кистинцами заняли весьма крепкое и утесистое Аргунское ущелье и оба хребта гор, покрытых глубоким и непроходимым снегом, Симонович 1 июня отправил на правые высоты отряд генерал-майора Сталя, на левые полковника Тихоновского, сам же двинулся в центре по ущелью. Войска, карабкаясь по скатам гор, завязали в снегу, натыкались неожиданно на стремнины и пропасти и среди таких затруднений должны были вытеснять неприятеля штыками.
«Одним только неустрашимым российским войскам, – доносил Ртищев, – преисполненным единодушного усердия к службе вашего императорского величества и к славе оружия, свойственно было пройти сие место и восторжествовать над всеми преградами, положенными самою природою».
Симонович не мог однако двигаться по ущелью. Большая вода в р. Аргуне заставила его принять влево, подняться на гору к селению Гуро и пробиваться сквозь толпы укрепившегося неприятеля. Сражение продолжалось целый день, хотя хевсуры и кистинцы, надеясь на свои панцири, силились удерживаться, но штыки и «ура!» опрокидывали их. Защищаясь почти целый день и потеряв до 600 человек одними убитыми, неприятель скрылся в ущельях, и селение Гуро было истреблено до основания. Отряд двинулся далее, но отвесные почти скалы затрудняли его движение. У урочища Георгицминда хевсуры, снова собравшись на высотах в значительном числе, с отчаянием защищали последний проход к Шатильской крепости, но были рассеяны и преследуемы с такою быстротою и настойчивостью, что бросили без защиты Шатили, которое 3 июня и было занято нашими войсками.