История войны и владычества русских на Кавказе. Народы, населяющие Кавказ. Том 1 - стр. 103
У шапсугов еще недавно существовала песня об их вражде с крымскими ханами.
С давних пор крымские ханы, которым повиновалась тогда вся нынешняя Кавказская область, населенная нагайцами и калмыками, которые, таким образом, огибали горы своими владениями с севера, постоянно стремились утвердить свою власть в горах.
Из народных преданий и песен видно, что крымские ханы в течение двухсот лет вели войну с черкесами, стремясь их покорить, что много народа погибло в кровавых сечах, но не сумели ни полностью, ни надолго оставаться повелителями черкесского народа. Беспрерывные восстания уничтожали только что упрочившуюся власть крымских ханов, и всегда оставались один или два клана, которые, сохранив свою независимость, успевали и других соплеменников подбить на мятеж.
Война была кровопролитна, некоторые кланы, например хегайков, были полностью истреблены в этой борьбе, жанеевцы и 150 лет спустя не в состоянии были оправиться от войны и составляют очень небольшое племя среди шапсугов.
Черкесские народы, жившие на подгорных равнинах, – хатюкайцы, темиргоевцы, бесленеевцы и даже кабардинцы, – некоторое время покорялись крымским ханам, шапсуги же никогда не находились под властью Крыма и были покровителями всем своим соплеменникам, стремившимся освободиться от чуждой им власти. Война крымских ханов против шапсугов всегда была неудачна. Хан Девлет-Гирей, вторгшийся в их земли, был разбит на реке Пшад шапсугским предводителем, князем Немира-Шубс. В этом сражении, по словам песни, сам крымский хан был взят в плен и, по предложению предводителя черкесов, посажен задом наперед на верблюда и отправлен восвояси.
– Поезжай себе в Крым, – сказал Немира-Шубс плененному хану, – но так как ты любишь шапсугов, мы тебя так посадили на верблюда, чтобы ты, возвращаясь в Крым, все смотрел на наши горы.
У кабардинцев есть песня про хана Селим-Гирея, она относится к тому времени, когда Большая Кабарда была под властью крымских ханов.
Селим-Гирей собирался идти на Дербент, желая им завладеть. С частью своих войск он прибыл в Большую Кабарду, которая должна была выставить милицию. Кабардинцы устроили заговор, истребили татар, убили самого Селим-Гирея и сняли с него панцирь. В песне с насмешкой говорится, что «кабардинцы с крымского хана сняли кожу». Панцирь этот до сих пор хранится в семье князей Мисостовых.
В одной песне, которую поют у шапсугов, сохранилось описание кровавого эпизода борьбы жанеевского племени против крымских ханов. Неоднократно побеждаемые в битвах с татарами, жанеевцы, узнав, что против них опять собираются крымцы, решили победить или погибнуть все до последнего. Каждый из жанеевцев должен был участвовать в бою и взять с собой своего малолетнего ребенка, чтобы, защищая его, не отступать ни на шаг. Один из жанеевцев, не имея детей, взял невестку и поставил у себя за спиной. Невестка в песне спрашивает, что будет с ней в случае смерти деверя.
– Если я паду в бою, – отвечает тот, – то труп мой спасет тебя и народ.
Завязывается рукопашный бой, крымцы одолевают. Один татарин налетает на жанеевца, прикрывающего своим телом невестку, и убивает его. Но в тот миг, когда он хватает беззащитную, чтобы взять ее в плен, лошадь поскальзывается на трупе жанеевца, и татарин падает с лошади. Жанеевцы убивают татарина и снимают с него доспехи: это был поворотный момент битвы. Жанеевцы ободряются, татары робеют и, разбитые, отступают…