История войны 1814 года во Франции - стр. 66
Известие, доставленное в главную квартиру союзников графом Ожаровским, – об отступлении наполеоновой армии к Труа – заставило князя Шварценберга 22 января (3 февраля) направить значительную часть вверенной ему армии вслед за неприятелем. Корпусы Гиулая и кронпринца Виртембергского получили приказание идти на Лемон к Пиней; граф Коллоредо с частью своего корпуса занял Люзиньи; русские гренадеры с 2-й и 3-й кирасирскими дивизиями прибыли к Бревон, близ Пиней, а гвардия и главная квартира Барклая-де-Толли в Люзиньи; граф Витгенштейн, получив приказание идти на Лемон к Арси, перешел к Монтиерандер; авангард его, под начальством генерал-лейтенанта графа Палена, двинулся через Сент-Уэн (St. Ouen) к Гранвилю, по направлению на Арси; а генерал-майор Иловайский 12-й с своим казачьим отрядом – чрез Рамерю, также к Арси. Казачий отряд графа Платова, двигаясь к Фонтенбло, переправился через Йонн у Вильнев-ле-Руа и, встретившись с сильным неприятельским отрядом, высланным из Версаля, опрокинул его и захватил в плен более 80 человек, а отряженный от него с партией к Монтаржи гвардии капитан Бергман освободил 450 испанцев, в числе коих было более 400 офицеров>9. Главные квартиры императора Александра и князя Шварценберга перешли в Вандевр, а император австрийский и король прусский оставались в Бар-сюр-Об. Два дня спустя гвардия, а равно и все главные квартиры, перешли в Бар-сюр-Сен>10. Наполеон с армией в числе более 40 000 человек оставался у Труа[32]. Решась оборонять сей город до последней крайности, он занял передовыми войсками мост у Гильотьер (Guillotière) на Барсе (Barse), а равно Арси, и приказал разрушить все прочие мосты вниз по течению Обе>11.
Отступление Наполеона после проигранного сражения к Труа поразило ужасом жителей сего города. Как магазины там находившиеся были почти пусты, то в ожидании продолжительной обороны всякий скрывал свои запасы, и войска едва успели получить суточную дачу хлеба. Такое равнодушие к защитникам отечества имело самые пагубные последствия. Молодые солдаты, из коих состояла большая часть армии, видя себя обреченными всевозможным лишениям, стали оставлять ряды, в которых прежде столь храбро сражались; в продолжение нескольких дней ушло более шести тысяч человек. Тогда же было получено известие об отложении Мюрата, усилившее в войсках и в народе мрачную безнадежность. Все ожидали спасения Франции единственно от Шатильонского конгресса>12.
К счастью французов, князь Шварценберг, из желанья совершенно разъяснить обстоятельства (что в войне почти невозможно), потерял случай воспользоваться победой при Ля-Ротьере и дал Наполеону время оправиться. Граф Барклай-де-Толли также «полагал нужным, для прикрытия фланга и тыла фельдмаршала Блюхера, оставить генерала Раевского (с гренадерским корпусом) в прежнем расположении (близ Пиней), пока не получится вернейшее известие о направлении неприятельских сил»>13. К тому же войска, собранные у Бриенна и Лемона, между Обе и Вуарой, а именно корпусы Гиулая, кронпринца Виртембергского и графа Вреде, терпели во всем недостаток, столпившись в опустошенной местности и не имея возможности переправиться через Обе. Все сваи постоянного деревянного моста до самой воды были сожжены; навести плавучий мост было нельзя, потому что французы истребили суда в окрестностях Лемона, а сооружению моста на козлах препятствовала быстрота течения реки. Наконец, после многих неудачных попыток возобновить разрушенный мост, решились послать за австрийским понтонным парком, оставленным у Шомона. Но для доставки оттуда понтонов к Лемону потребовалось несколько дней, и потому корпусы Гиулая, кронпринца Виртембергского и графа Вреде двинулись к Диенвилю и, перейдя там через Обе, были направлены к Пиней. Довольно странно, что никому прежде о том не пришло в голову, и хотя Раевский с русскими гренадерами и кирасирами прошел по этой дороге, однако же она все еще считалась непроходимой в австрийской главной квартире, вероятно, потому, что князь Шварценберг не имел верных сведений о том, что происходило в резервах Барклая-де-Толли