История войны 1814 года во Франции - стр. 62
По взятии союзниками Шомениля положение Мармона у Морвилье сделалось весьма опасно; войска его, очистив селение, отошли к Ажуйскому лесу. Наполеон, опасаясь, чтобы союзники не обошли его позицию с левого фланга, направил к Морвилье часть дивизии Менье с восемью орудиями. Но генерал Фримон по занятии селения немедленно выставил две батареи, которые заставили замолчать французскую артиллерию. Пользуясь тем, кавалерия Дица и гусарский эрцгерцога Иосифа полк кинулись на неприятеля, отбили семь орудий и взяли, кроме того, другие семь, увязших в грязи при поспешном отступлении французов. Сам Наполеон, стоявший возле батареи, захваченной австрийскими гусарами, едва не попался в плен>23.
Наполеон, получив сведения о неудачах, понесенных его войсками на левом крыле и в центре позиции, занятой французами, сделал распоряжения к отступлению. Генерал Друо получил приказание обратить в пепел Ля-Ротьер, чтобы задержать союзников. Гвардия под начальством Нея немедленно отошла по дороге к Лемону; прочие же войска отступили эшелонами с левого фланга. Мармон, пройдя через Ажуйский лес, расположился впереди Бриенна, на соединении дорог, ведущих из Морвилье и Сулена. Виктор отвел свои войска за мызу Бенье (Beugnè); Удино отошел к Бриенну; Жерар снялся с позиции у Диенвиля уже в двенадцатом часу ночи и отступил вниз по Обе. Кавалерия Мильго прикрывала прочие войска>24.
Урон французов в сражении при Ля-Ротьере простирался вообще до шести тысяч человек и 63 орудий>25. В числе убитых был генерал Марге (Marguet), в числе смертельно раненных генерал Форрестье, легко ранен Лефевр-Денуэтт, в плен захвачен генерал Мерлен. Потери союзников вообще были также не менее шести тысяч человек, в числе коих до 4 000 русских. Убиты: командир Глуховского кирасирского полка майор Кривоносов и командир 28-й легкой роты подполковник Бендерский; ранены: генерал-лейтенант граф Ливен, генерал-майоры Ставицкий, Кологривов, Никитин и князь Вадбольский>26.
Император Александр, узнав поздно вечером об окончательном удержании русскими войсками Ля-Ротьера, обнял радостно привезшего это известие блюхерова адъютанта графа Ностица, говоря: «Скажите фельдмаршалу, что он увенчал все прежние свои победы». На следующий день встретившись с Сакеном, государь сказал ему: «Вы победили не только внешних, но и домашних врагов своих» (намекая тем на немилость свою, постигшую Сакена в 1807 году по наговорам Беннигсена). Блюхер, Шварценберг и Барклай-де-Толли получили лично из рук государя золотые шпаги с алмазами и лаврами; Сакену, получившему за несколько дней пред тем в награду за переход через Рейн 50 000 рублей, пожалован орден Св. Андрея Первозванного; наследному принцу Виртембергскому, графу Вреде, генералу Васильчикову и князю Щербатову – орден Св. Георгия 2-й степени, а графу Ливену – орден Св. Александра Невского>27.
Несмотря на то, что союзники не преследовали неприятеля при отступлении его с поля боя и не вполне воспользовались одержанной победой, сражение при Ля-Ротьере имело весьма важные последствия. Один из главных виновников успеха Сакен, в заключение своего донесения об этом деле, писал: «В сей достопамятный и великолепный день Наполеон перестал быть опасным врагом человеческого рода, и Александр может сказать: Я даю Свету мир». И действительно, хотя урон в людях был одинаков с обеих сторон, однако же менее чувствителен для союзников, нежели для Наполеона, обладавшего несравненно меньшими средствами. К тому же потеря Наполеоном первого генерального сражения в пределах Франции должна была оказать сильное моральное влияние как на войска, понесшие поражение, так и на жителей страны, недовольных чрезвычайными конскрипциями и налогами.