История Смотрителя Маяка и одного мира - стр. 72
Верлин и Долора отреагировали одновременно.
– У кого это – у нас? У психов? – это Мастер Слов.
– А зачем позволять себе чувствовать себя дураком? – это Мастер Скорби.
Тэлли помалкивала, как экспериментатор, соблюдая чистоту наблюдения.
– У вас – у вас троих, я это имел в виду, – дипломатично ответил Унимо, впрочем, излишне убеждённо, и это выдавало, что «у вас, психов» он тоже невольно подумал. – Я ведь ничего не знаю про вас, кроме того, что вы, видимо, давно знакомы. А чувствую себя дураком – ну, потому что совершенно не понимаю, что происходит и о чём вы говорите.
– Вот вам совет на будущее, – наставительно сказал Верлин, – задумываться о том, что, может быть, чего-то не понимаешь или не слишком умён, стоит как раз тогда, когда всё кажется простым и понятным.
– Я запомню, – пробормотал Унимо. Весь его пыл исчез, и теперь ему хотелось только, чтобы его оставили в покое, извинив эту вспышку раздражения.
И тут заговорила Тэлли:
– Унимо, прости меня, если тебе не хотелось об этом говорить. Но я хочу помочь – и, возможно, когда-нибудь ты поймёшь, что это для меня значит. Я хочу, чтобы в этом городе были ещё люди, которые действительно могли бы помочь тебе. После того как ты отправишься в своё путешествие, и, особенно, если ты успешно достигнешь цели, таких людей останется совсем мало. И, кстати, мои друзья умеют хранить секреты.
Ум-Тенебри всё ещё сидел нахмурившись, но слова Тэлли подействовали на него, как травяной чай на усталого путника. Он хотел верить её словам, и этого было достаточно. Верлин и Долора наблюдали молча.
– Хорошо, да, я понял. Я верю, что ты желаешь мне добра, Тэлли, ты и так уже столько мне помогла. Но просто всё это так неожиданно, и я многого не понимаю. Прошу прощения, если я сказал что-то не то, – медленно проговорил Унимо, вспомнив свою шейлирскую вежливость.
Верлин усмехнулся, но сказал серьёзно:
– На самом деле, мы просто страшно завидуем вам. Поэтому так ведём себя. В качестве компенсации могу предложить предельно честно ответить на вопросы, которые, вижу, так и вертятся у вас на языке. Сразу предупреждаю, что не на все, но на те, на которые возьмусь отвечать – отвечу как можно более честно. То есть как в реальнейшем, да. Насколько смогу здесь подобрать слова, конечно – здесь слова часто оставляют меня. Представляете, иногда забываю совсем простые вещи: вот, например, сегодня забыл, как называется эта кислая ягода, компот из которой нам обычно дают на полдник…
– Я тоже отвечу на ваши вопросы, – сказала вдруг Долора.
– И я, – добавила Тэлли.
Унимо удивлённо обвёл взглядом эту странную компанию. Опять какие-то игры. Десятки мыслей носились в его голове, причудливо переплетаясь друг с другом. Ему хотелось знать так много вещей, и в то же время он боялся разрушить ту конструкцию будущего, которую создал у себя в голове со вчерашнего дня и которая пока оказывалась вполне устойчивой. То, что он не знал почти ничего о своём предполагаемом будущем, вовсе не печалило его. Скорее, наоборот, он боялся узнать что-то такое, что ему совсем не понравится – как вид того матроса, с которым ему предстояло завтра отправиться в Мор-Кахол. Но раз он всё равно не понимает правил – почему бы не попробовать сыграть?
– Хорошо, – сказал Ум-Тенебри. – Тогда скажите мне, почему вы здесь, в Доме Радости, вы ведь… не больны?