История - стр. 77
Так и кружимся – работа, охота, рыбалка, готовка, вечером очумелые ручки, заодно русский язык учим. Дело идёт не шатко не валко, помаленьку. Но при общении всё чаще начинают мелькать родные для уха слова. Тут уже и на огороде ростки полезли, и там необходим пригляд, и в баньке посидеть нужно, и у костра поговорить. Бежит время.
Основную стройку закончили примерно к середине июня. Осталось дождаться, когда высохнет каменный пол в землянке. Мы его клали на густую глину, всеми дружно отбирая самые ровные и большие плитки. Пришлось сделать пару деревянных молотков, для тщательной подгонки этого каменного пазла. Получилось очень неплохо, самому нравиться! Останется навесить двери, соорудить мебеля и поставить печку. Но с конструкцией печки я ещё неопределился, пока есть время,буду экспериментировать на улице.
А лето уже бушует вовсю. Я всё удивляюсь и радуюсь климату. Солнце, даже в полдень не жарит побешенному, как в моём времени, а мягко греет. Инебеса тут не разверзаются с треском и грохотом, обрушивая холодный дождь с диким ветром, а иногда и градом в придачу. Нет, грозы тут тоже весьма бурные, но… всё происходит как бы мягче, деликатней. Опять же ветер… не приволакивает, как у нас, посерёд лета колотун характерный для марта или октября, а гонит прохладу или влажное тепло. Я специально долго расспрашивал Хатака о погоде, и он сказал что, так или иначе здесь так всегда, сколько он себя помнит. Судя по климату,рай какой-то! Если бы меня пару разчуть не сожрали совершенно не райские создания – так бы и подумал. Именно поэтому все, в основном, ходили в набедренных поясах да мокасинах. А ещёя смастерил из бересты шляпы как у вьетнамцев, для работы в огороде. Прикольно получилось, легкие и удобные. Сначала только себе и детям, потом и охотники выпросили себе такие же. Теперь все дружно красуемся в стиле «а-ля мухомор». Ямного времени провожу с детьми на огороде, поливая его, борясь с сорняками, попутно рассказывая, что здесь и для чего, и как ухаживать. Иногда привлекая Хвата, но редко. Они с Хатаком в основном копали хранилище под продукты, и лишь изредка ходили на охоту. Я в какой-то момент осознал что, если мы соберем хотябы нормальный урожай, то нам его хранить будет просто негде, а ведь у меня в планах ещё копчёная и соленая рыба и дичь. Поэтому вместо ледника, который теоретически можно сделать даже зимой, Хват, как основная трудовая единица и Хатак на подхвате, рыли хранилище три на три и на два с половиной мера вглубь.
Стали потихоньку наполняться берестяные туеса собранными и высушенными травами, типа чабреца, липового цвета, или иван-чая. А также, по моей просьбе, охотники приметили, где находятся заросли малинника и дикой смородины. Как созреет, будем брать но, тут нужно будет не зевать – конкурентов на такие «ништячки» и без нас предостаточно.
А вообще, честно говоря, я уже с нетерпением ждал растительной пищи. И если остальные чувствовали себя на рыбно-мясной диете прекрасно – меня она уже достала. Соле пыталась было пойти собирать всякие корешки да листья, но я не пустил. Не хватало ещё детям наткнуться на какого хищника, а приставлять к ним того же Хвата, отрывая от необходимой работы, смысла никакого. Ничего, я терпеливый.
Как и обещал Хатаку, я изготовил и показал, как пользоваться пращей, что такое камнеметалка, и что такое копьеметалка. Больше всего и старому и молодому охотнику понравились копьеметалки. Именно они, да ещё качественные, с правильной аэродинамикой дротики, позволили повысить процент успешных выходов за добычей. Теперь Хват и Хатак отвлекались на охоту ваз в три-четыре дня, не чаще. А вообще мы соорудили из старого камыша несколько мишеней и регулярно тренировались в метании всех эти боло, сулиц и тому подобного под чутким руководством Хатака. И только в этот момент я понял что, Хатак не первобытный охотник-кроманьонец, не-ет, он конкретный немецкий фельдфебель. Он даже меня, великого и ужасного, гонял только в путь, а другие вовсе по пол тренировки на тумаках проводили. Я-то думал, это китайские мастера кун-фу жесткое обучение учеников придумали, а оказалось фигушки – это придумал Хатак. Но положа руку на сердце, если кто и мог научить метать всё, что можно то, это был он. И прогресс действительно был заметный.