История Полоцка и Северо-Западной Руси - стр. 14
По Длугошу, в 1264 году Болеслав Стыдливый, государь краковский и судомирский, чтобы покончить с ятвягами, опустошавшими его пограничные владения, собрал многочисленное войско со всех своих земель и вступил в Ятвяжскую землю. Ятвяги вышли ему навстречу и вступили в битву под предводительством своего старшего князя Комата. Ятвягов было гораздо меньше, чем поляков: но они сражались так храбро, что поляки могли одолеть их только множеством. Поляки несколько раз возобновляли нападение, посылая свежие войска; но не могли прорвать их строй; ятвяги, даже потерявши своего князя Комата, продолжали сражаться и все до одного пали в неравном бою. После этой битвы Ятвяжская земля уже более не восставала и все племя ятвягов как бы исчезло; оно частью отдалось Болеславу и было окрещено силою, а частью соединилось с литовцами; и с тем вместе исчезло и самое имя ятвягов». Но здесь ораторствующий польский летописец, по обычаю своих соотечественников, хватил чересчур.
На самом деле ятвяги еще в продолжение 20 лет напоминали о своем имени полякам, и сам же Длугош, похоронивший ятвягов в 1264 году, еще несколько раз упоминает о их нападениях на Польскую землю. Так, под 1268 годом он говорит, что литовцы и ятвяги напали на Куявию и произвели там опустошение и свободно возвратились домой с богатой добычей и множеством пленников. Или, по словам того же Длугоша в 1274 году, Лев Данилович, князь Галицкий, водил татар, литву и ятвягов на Люблинскую и Судомирскую земли и произвел там страшные опустошения. А по русским летописям мы действительно знаем, что ятвяги в 1273 году признали над собою власть Льва Галицкого и его братьев – князей Волынских. В Волынской летописи под этим годом сказано: «Вздумали князья пойти на ятвягов, и по наступлении зимы послали своих воевод, – Лев Андрея Путивлича с своей ратью, Владимир Желислава с своею ратью, и Мстислав Владислава Ломоногого со своею ратью. Воеводы, вступивши в Ятвяжскую землю, взяли здину; а ятвяги собравшись не посмели вступить с ними в битву. И потом Ятвяжсше князья: Минтеля, Шурпа, Мудейко и Пестило, пришли ко Льву, Владимиру и Мстиславу просить мира и получивши мир отъехали в свою землю». С сими то мирными и послушными ятвяжскими князьями, очевидно, Лев и ходил на Люблинскую и Судомирскую земли в 1274 году. Наконец, под 1276 годом Длугошу снова пришлось хоронить уже похороненных им ятвягов; под сим годом он говорит: «Остатки ятвягов, которые соединились с литовцами, мстя за свое прежнее поражение, вместе с литовцами вступили в Люблинскую землю тремя полками и начали опустошать тамошний край. Они, собравши множество пленников и добычи, уже возвращались домой, как Лешко Черный, государь краковский, нагнал их у Нарева и дал битву. Несмотря на упорное сопротивление особенно ятвягов, битва эта кончилась в пользу поляков. И ятвяги, чтобы не возвращаться домой разбитыми, иные удавились, а иные побросались в Нарев и потонули, так что только очень немногие остались в живых». Вероятно, этот же поход описывается под 1278 годом так: ятвяги три дня воевали около Люблина и возвратились домой с великою честью и множеством пленников; и с ними вместе литовский князь Тройден посылал на Польшу своего брата и Сирпутья с литовскими полками. Ежели Длугош и русские летописи описывают один и тот же поход под разными годами, то, значит, победа Лешко Черного есть только риторическое украшение Длугоша. А ежели принять, что в русских летописях описывается другой поход, следовательно, ятвяги на Нареве не потерпели такого страшного поражения, о котором говорит польский летописец. Во всяком случае, Наревский бой не истребил ятвягов; ибо под 1279 годом мы читаем в русских летописях, что в этом году в Ятвяжской земле был сильный голод и ятвяги прислали послов к Владимиру Васильковичу, князю Владимиро-Волынскому, которые говорили ему: «Приехали мы к тебе от всех ятвягов, надеючись на Бога и на твое здоровье, господине, не помори нас, но прокорми для себя же, пошли к нам продавать свое жито; а мы ради купим; чего хочешь воску ли, бели ль, бобров ли, черных ли куниц, серебра ль, а мы ради дать». И Владимир из Берестья послал к ним жито со своими людьми по Бугу и Нареву, которых ночью избили поляки под Полтовеском, а хлеб разграбили.