История образования и педагогической мысли - стр. 19

Не скоро мы отвыкнем от прочно привитых нам стереотипов противопоставления личного и общественного, от дилеммы: «чему должно служить образование (воспитание) – индивиду или обществу?» Не так просто будет понять и воспитать понимание того, что жизнеспособно именно то общество, которое обеспечивает максимальные возможности для составляющих его индивидов, что не народ должен служить государству, а государство – народу (так, как это с первого дня записано в конституции США, прививаясь с младенческих лет и в течение всей жизни). И если нам позволено самим выбирать государственные органы, то это еще не обеспечивает ничего из сказанного – мы выбираем пока из того круга лиц, которое как раз образовано и воспитано в духе исчерпавшего себя, неэффективного и ранее мышления.

Серьезный проблемой продолжает оставаться разрыв между образованием и воспитанием. У нас были и есть инженеры, умеющие строить мосты, водохранилища, атомные электростанции, способные повернуть реки вспять, но не приученные думать о вопросах, лежащих за пределами чисто технических. Были и есть экономисты, создающие модели, которые лучше всего бы работали, если бы не досадная помеха – люди, которые за ними стоят и которые могут их не выдержать. Можно ли считать образцом демократического мышления рассуждения одного из таких специалистов, который, будучи в должности премьер-министра и логично рассуждая о том, чем скорее мы выйдем на мировые цены на нефть, тем быстрее вольемся в мировую экономику, продвинем реформы, не хотел принимать в расчет наши зарплаты. Конечно, подходя к таким вопросам как к решению математической задачи, можно совершенно спокойно говорить о том, что одним из следствий такого курса будет «снижение мобильности определенной части населения» (читай – люди не смогут ездить не только на отдых, в путешествия, но даже на свадьбы и похороны).

Идеи природосообразного образования и воспитания, к которым вновь обращается современное образование, в такой ситуации могут выглядеть нелепыми и утопическими, даже вредными. Однако они проходят через всю историю образования, каждый раз по-разному преломляясь. Сейчас это – образование как самоорганизация, т. е. образование такой базы, которая, подобно гибким технологиям в промышленности, позволяла бы переключаться на новые задачи, изменившиеся условия, вплоть до безболезненной переквалификации, работу на стыке специальностей, образование по проблемам, а не дисциплинам. Только получившее такое образование поколение сможет жить и выжить в непрерывно меняющемся мире, только такое поколение сможет наметить путь между «двумя наибольшими опасностями, угрожающими миру – беспорядком и порядком» (П. Валери).

Отказываясь от образования по промышленным стандартам, образования как конвейера, мы должны стремиться сделать новое поколение не таким, как мы, но самим собой. Как мы узнаем, в чем это будет заключаться и что это обещает? Достаточно знать, что оно будет готово к тому, что велит время. Тогда оно сможет и направлять веления времени. Поэтому «подлинное образование заключается не просто в передаче новому поколению готового культурного наследия, которое составляет особенность поколения образовывающего, но в сообщении ему того движения, продолжая которое оно могло бы выработать свое собственное новое содержание культуры» (Гессен С. И. Основы педагогики. С. 378).