История о краже. Схватка с судьбой - стр. 18

Дешию очень нравился план. Одно «бух!», и он лишал себя стольких проблем в будущем: не станет хайрена, прежних знакомых, превратится в пепел почти половина магов всей Салеи, а маги по духу почти все мятежны и своевольны. Какие бы тишина и покой ожидали страну, добейся он успеха!

Душу наполнила отравляющая горечь разочарования.

– А девочка? – голос прозвучал сладко-сладко, и Агорий невольно поёжился.

– Мы пытались найти, но пока нет, не удалось. Они были в сыске, а потом тот лекаришка куда-то утащил её.

Лекаришка! Нестерпимо захотелось отвесить глупцу оплеуху за пренебрежение. Шидай, ещё один старый сыскарь, весточка из прошлого. Было бы прекрасно, имей он возможность одним махом стереть все прежние знакомства.

– А что в городе?

Мужчины завернули в коридор, ведущий к Зверинцу, и в уши влилось рычание.

– Замечательно, – воспрял Агорий. – Народ негодует, идут погромы, уже было два столкновения с армейскими частями.

Действительно замечательно. Салее срубили голову, и теперь обезглавленное тело бьётся в агонии в ожидании, когда отрастёт новая. Какая она будет?

– Богатеи бегут, маги за городом собираются. Туда учеников вывели, и наши там сейчас прошариваются, отбирают…

Агорий умолк, стоило последней двери открыться, и поморщился от заложившего уши воя.

Твари были в бешенстве. Они бросались на прутья, грызли решётки и раздирали когтями стены, мечтая добраться до нового соседа, которого посадили в клетку прямо напротив основного скопища зверей. Даже мелкий тварёныш рычал и фыркал от негодования. Молчал только огромный тонколапый зверь, но и он проявил интерес к узнику. Обычно равнодушный ко всему, кроме визитов Дешия, он сидел у самой решётки и, склонив узкую башку набок, пристально смотрел звёздчатыми глазами на хайнеса.

Тот уже пришёл в себя – в таком вое сложно оставаться без сознания – и, ошарашенно моргая, удивлённо осматривался. Он совершенно не понимал, где находится, и, как подозревал Деший, похоже, считал, что уже перешёл в мир иной. Местечко больно уж было похоже на загробный мир, как его описывали в мрачных сказочках.

Деший ненадолго замер, прикипев взглядом к величавой твари, никак не желающей подыхать, а затем, опомнившись, неспешно подошёл к клетке и, ласково улыбаясь, опустился перед хайнесом на корточки.

– Здравствуй, Иерхарид.

Тот нахмурился, поморщился, всмотрелся в лицо напротив пристальнее и выдохнул:

– Ты кто?

– Забыты милости твои,

Судьба-судьбушенка!

Ах, зубы острые твои

Терзают душеньку!

Густой бас разносил по коридорам-улицам песню, и звучала она в куда более радостных тонах, чем того заслуживала. Бородатый верзила, сидя на табурете посреди одного из коридоров, что сходились перекрестьем, бодро чистил сапоги и раз за разом мурчал под нос припев душераздирающей песни, совсем недавно пришедшей во все таверны Жаанидыя откуда-то с юга.

– Ох, как узеркало, – проворчал оборотень с заметным северосалейским выговором. – Хоть улюбуйся, а сам босой чапатай! Эй, хо побёг?

Сторож бдительно вскинул голову и грозно уставился на ссутулившегося мужчину в капюшоне, проходящего по улице в сторону города.

– Домой, – устало огрызнулся тот, и верзила с благодушием вернулся к своему занятию.

– Забыты милости твои…

Прохожий скрылся из виду, свернув за угол, и теперь его преследовал только зычный голос охранника. За поворотом коридорчик оказался совсем коротеньким. Четыре широких шага и вновь поворот, свернув за который, мужчина сперва отшатнулся, а потом сделал шаг вперёд, к самому краю, и замер.