История о краже. Лгунья. Том 1 - стр. 27
Ранхаш Вотый»
Только харен поставил свою подпись, как дверь распахнулась и внутрь с подносом вошёл Шидай. Дверь лекарь закрыл ногой, а поднос сгрузил на столик у окна. Только после этого он повернулся и мрачно, тяжело посмотрел на харена.
– Поешь ты, надеюсь, без моих понуканий? – спросил он.
– Ты мне мешаешь, – спокойное лицо Ранхаша тоже омрачилось, а глаза недовольно прищурились.
– Больше почтения, мальчишка! – прошипел Шидай. – Не забывай, что я тебя ещё щенком в зубах таскал.
Желваки на лице харена напряглись, но он ничего не ответил.
– Я спать, и ты тоже ложись. Нога, наверное, отваливается.
Сочтя свой лекарский долг выполненным, Шидай облегчённо вздохнул и, мечтательно улыбнувшись, направился к двери.
Голос харена остановил его у самого порога.
– Ты обещал, – напомнил Ранхаш.
Лекарь непонимающе посмотрел на него, но потом просветлел лицом и улыбнулся.
– А-а-а, сказочка на ночь про господина Ишыя? Точнее, про его невестку Юару? Да там ничего интересного. Она была родной сестрой моей жены.
Лицо харена изменилось. Глаза чуть расширились, и в них мелькнуло что-то похожее на сожаление.
– Ясно, – поспешно ответил он.
– Да? – Шидай удивлённо приподнял брови. – И ты больше ничего не хочешь знать?
Ранхаш прямо посмотрел на него и спросил:
– А ты хочешь рассказать?
Шидай солнечно улыбнулся.
– Нет. Спокойной ночи.
Дверь за ним закрылась, и наступила тишина.
Харен ещё некоторое время просидел неподвижно, а затем повёл плечами, размял шею и тихо, почти неслышно вздохнув, откинулся на спинку кресла. Приподняв левую ногу, он несколько раз согнул и разогнул её и вздохнул уже чуть тяжелее. Брови раздражённо сошлись на переносице, и мужчина устало прикрыл глаза.
Когда Шидай через четверть часа заглянул в кабинет, чтобы забрать поднос, то обнаружил, что еда не тронута, а господин спит, откинув голову на спинку кресла. Некоторое время лекарь стоял в задумчивости, но потом решил, что слишком устал, чтобы тащить харена в постель. Вместо этого он ушёл и через несколько минут вернулся с одеялом. Тщательно укрыв спящего господина, Шидай осторожно отодвинул стол и аккуратно поднял и разместил больную ногу на свободном стуле.
– Мальчишка! – недовольно прошипел он напоследок и, забрав поднос, вышел из комнаты.
Харен проснулся в полночь, когда внизу раздался звон часов. Некоторое время он сонно хлопал глазами, смотря на пятно света на потолке, а затем перевёл взгляд на стоящий поодаль стол. Лист продолжали украшать только строки, написанные им. Выпростав руку из-под одеяла, Ранхаш притянул стол ближе и в очередной раз вгляделся в пергамент.
Этот бывший жених ему что-то недосказал. У письма есть какая-то хитрость, но какая?
Всматриваясь в лист, Ранхаш невольно отметил чёрточки и овалы, словно вытесненные на бумаге. Наверняка остались после предыдущих переписок. Он видел среди документов показания господина Виидаша, которые тот подписал своей рукой. Запоминающаяся подпись. Решительная, витиеватая, можно сказать, вдавленная в бумагу. Это многое говорило о темпераменте её обладателя. Вероятно, за каждое дело он брался со всей горячностью. И писал так же, с горячностью. Перья у него наверняка долго не жили, ломаясь и расщепляясь на конце.
Ранхаш поднёс письмо ближе к глазам, и неожиданно зрачки его расширились, а ноздри хищно раздулись. Пергамент и одеяло полетели на пол.