История нравов. Буржуазный век - стр. 39
Все зависит, в сущности, от цены. Конечно, к добродетельным дамам мы подходим иначе, к остальным же вы можете спокойно подойти, раз у вас туго набитый кошелек. Когда дама слышит низкую цену, она иногда краснеет, при высокой, однако, это бывает чрезвычайно редко… В следующий раз я отправляюсь сама. У меня есть манеры. Или я узнаю, у какой портнихи она шьет свои платья, портниху эту я случайно знаю. Я являюсь к ней в тот же час, когда там и дама, вступаю с ней в разговор, восхищаюсь ее туалетом, поддерживаю разговор и присматриваюсь, что можно сделать. Есть и портнихи, которых можно посвятить в тайну. А если портниху нельзя втянуть, то всегда можно найти манекенщицу, которая и скажет, что сами мы сказать не можем».
Интервьюер уточнил: «О чем же надо говорить?» «О деньгах, и только о деньгах, – объяснила заведующая. – Барышня обращает внимание дамы на тот или другой туалет, убеждает ее заказать себе такой же. Когда дама спрашивает о цене, то барышня замечает, что этот вопрос можно так или иначе уладить. Если дама не понимает, то барышня бросает тему разговора, хотя бы временно. Если же понимает – это сразу видно, – то дело обычно тут же и улаживается.
У дамы может быть автомобиль, и это дает прекрасную возможность вступить с ней в отношения. Я являюсь к ней с тысячью извинений: „Простите, ради бога, мадам, но мне столько наговорили о вашем автомобиле. Я тоже хочу заказать себе такой же, и мне хотелось бы посмотреть, какие вы ввели усовершенствования“. – „С удовольствием, мадам, я в восторге, идемте вниз, я покажу вам…“ Знакомство завязывается, становится интимным, и в большинстве случаев дело бывает сделано.
Вообще автомобилизм в настоящее время – одно из лучших средств завязать с кем-нибудь сношения.
Словом, предложите деньги – и вас выслушают. Раз вы можете предложить хорошую цену, то и все средства хороши, чтобы вступить с кем-нибудь в сношения, а если цена низкая, то и лучшие средства бесполезны. Попробуйте предложить 20 тысяч франков – и вы можете быть спокойны: вас не выгонят. А раз беседа завязалась, надо действовать ловко. Говоришь, например: „У меня есть приятель, готовый пожертвовать 20 тысяч франков, но не раньше месяца. Я взяла на себя предупредить вас заранее. Но если вы не прочь. Мои клиенты – очень порядочные люди… Зачем отказываться от жирного кусочка…“»
Третий пример показывает, что магнаты капитала готовы тратить на такие маленькие развлечения и еще гораздо более крупные суммы. Заведующая другим учреждением рассказала интервьюеру о красивой американке из хорошей семьи, которую она доставила одному из своих клиентов. На вопрос о подробностях она заметила: «Это была жена английского фабриканта. Муж не живет с ней, но дает ей ежегодно 100 тысяч франков. Меня прислал к ней богатый американец с поручением просто спросить ее о цене. Она потребовала 100 тысяч, он дал ей 100 тысяч».
Так как большинству мужчин приятнее развлекаться с замужней женщиной, чем с проституткой, то они охотно платят за это удовольствие дороже. Они предпочитают заплатить замужней женщине пятьсот и больше, чем профессиональной проститутке – сто. Поэтому сотни замужних женщин и готовы заниматься систематически такими «делами». Одна устраивает такие дела раз в неделю, другая всего несколько раз в год, третья – как можно чаще. Замужняя женщина, стремящаяся систематически делать подобные «дела», – оборотная сторона, или, лучше, дополнение к вышеприведенным примерам. На свои вопросы относительно этого пункта Тальмейр получил следующие сведения: «Вы можете быть уверены, что maisons de rendez-vous посещаются замужними женщинами гораздо больше и чаще, чем принято думать. О, если бы вы только знали! Каждый раз, когда они находятся в некотором денежном затруднении, они приходят ко мне. Я их банкир. Я знаю даму, имеющую 50 тысяч ренты и всегда нуждающуюся в тысяче франков. Два раза в неделю я остаюсь дома, и тогда они навещают меня. Они рассказывают мне, что им нужно, какое „дело“ им особенно по сердцу. О, если бы вы только их послушали! Когда они приходят в первый раз, они говорят: „Мне хочется устроить в месяц одно только «дело»… Мне очень нужны деньги, но одного довольно… больше не нужно“. По прошествии некоторого времени они приходят к чаю и как ни в чем не бывало говорят: „Боже! Вы же знаете, как я нуждаюсь… я охотно сделала бы в месяц два «дела»“. Проходит еще некоторое время: „Просто не верится, но я не могу свести концы с концами, мне нужно больше денег… сделайте так, чтобы у меня было два «дела» каждую неделю“.