История нашей жизни том-3 - стр. 61
Вам надо знать на каком-то языке речи в этом понятии этот звук речи может отображать что-то в вашем разумном сознании. На любом другом языке речи неизвестном вашему разумному сознанию, этот звук речи будет просто звуком живой или дикой не одушевлённой природы.
Также как звук, произнесённый любым представителем животного мира в дикой природе или каким-то стихийным звуком созданным самой природой.
В течение какого-то времени, мой мозг никак не может полностью воспринять и понять явление, которое сам назвал «Нейроплазматрон». В данный момент даже не могу осознать, как применить это явление в пользу хотя бы своему сознанию.
Не думаю о физических возможностях использования этого явления в своей жизни. Хотя моё сознание подталкивает меня к тому, что должен воспринимать «Нейроплазматрон» как что-то связующее с жизнью и историей, как самого человечества, также окружающего его явления самой природы, воплощённой в нашу жизнь.
Ну, хотя бы что-то натолкнуло меня на мысль, как научиться пользоваться необычным явлением окружающим меня в этом непонятном пространстве моего измерения жизни. Как назло, нет ничего такого, за что мог бы зацепиться своим сознанием, чтобы научиться, как-то воспринимать свойство окружающего меня «Нейроплазматрона».
Почему то, даже Старик ОН не пытается мне объяснить своим разумом понятия, происходящего вокруг меня такого явления?
– Потому, что это настолько просто, что даже мало разумному существу понятно. – отозвался Старик ОН, своим разумом на мои размышления. – Разве можно учить живое существо дышать воздухом? Пускай даже это существо не разумное. Когда сама природа жизни создала условия вдыхания воздуха любым живым существом в дикой природе.
Мне вновь нечего было проявить своим разумом в отношении Старика ОН на его разумные размышления. Старик ОН обратно оказался прав в своих разумных рассуждениях мыслями.
Мне нужно было искать ответ на окружающее меня явление «Нейроплазматрона» в самом себе. Надо хорошо разобраться с собственными мыслями, которые смогли бы подвести меня к разумным выводам по существу окружающего явления пока никак не понятного мне.
Стал внимательно вглядываться в потоки голографических волн «Нейроплазматрона», которые как бы атмосферными волнами накатывались в мою сторону.
Но на определённом расстоянии возвращались обратно к своему исходу, как это происходит с морскими волнами, накатывающимися на берег и откатывающимися обратно в море в бесконечное пространство водной стихии, уходящей куда-то далеко за горизонт.
Затем возвращающееся обратно с новой волной, приносящей что-то новое. Точно так были разноцветные голографические волны «Нейроплазматрона».
Этим, чем-то, необычным стали ведения в потоках голографических волн «Нейроплазматрона»? Как слайды фотоплёнок или кадры кинофильмов передо мной начали появляться, затем откатываться обратно к истокам эпизоды исторических хроник, за многие тысячи лет накопившиеся в голографических волнах «Нейроплазматрона».
Можно было подумать, что «Нейроплазматрон», как разумное существо, хочет пролистать передо мной накопившееся в нем явление за время существования «Нейроплазматрона» с банком данных событий, которые хранились в нем издавна.
Вначале в мою сторону нахлынули дикари с каменными топорами с криками загоняющие в глубокую яму волосатого мамонта.