История ислама. Т. 3, 4. С основания до новейших времен - стр. 22

После округления буидских владений Кирманом, Фарсом, Мидией, Хузистаном и Ираком самый спокойный и непритязательный из всех братьев, Имад ад-Даула, удовлетворился завоеванным им Фарсом и признанием его главой рода. Мидия досталась Рукн ад-Дауле, а Хузистан и Ирак Муызз ад-Дауле. После смерти Имада[38] главенство в роде перешло к следующему за ним брату Рукну, а Фарс, за отсутствием прямых мужских наследников, достался старшему сыну Рукна, Адуд ад-Дауле («рука государства»). Он был очень честолюбив; после смерти дяди его Муызза (356 = 967 г.) Багдад и Ирак перешли к его сыну, Бахтияру, по прозвищу Изз[39] ад-Даула; при его слабом правлении начались столкновения и междоусобия дейлемитов и наемных турецких войск. Адуд явился по его зову на помощь своему двоюродному брату, но после восстановления порядка взял с собой в плен слабого правителя и захватил себе его государство. Руки ад-Даула, который очень дорожил согласием между членами своего рода, сильно возмутился самоуправным поступком Адуда, и ярость его была так велика, что Адуду, боявшемуся, что ему самому придется пострадать вследствие гнева высокочтимого всеми дейлемитами главы рода Бундов, пришлось уступить.

Примирение состоялось, и Бахтияру были возвращены его владения. Незадолго перед своей смертью Руки ад-Даула (366 = 976 г.) призвал своих трех сыновей в Исфахан и напомнил им о необходимости единения и согласия, которым дом Бундов обязан своим возвышением; после чего он назначил Адуд ад-Даулу своим преемником и владетелем всего государства, выделив из него лишь Исфахан с прилегающими землями для Муайид ад-Даулы и остальную часть Мидии для Фахр ад-Даулы, однако же все это под сюзеренством Адуда. Когда же Рукн ад-Даула умер в том же году (366 = 976), в Рее начался раздор между братьями, вследствие которого Муайид с согласия Адуда захватил владения Фахра; только после смерти бездетного Муайида (373 = конец 983 или начало 984 г.) знатные люди государства вызвали обратно бежавшего перед тем в Нишапур Фахра, который теперь стал управлять Мидией, Табаристаном и Джурджаном, до тех пор, пока они не были отобраны у Кабуса. И позже области эти остались за его потомством, хотя и не без междоусобия; эту династию мы будем называть Буидской династией Фахр ад-Даулы. Вероятно, Адуд постарался бы воспрепятствовать образованию этой династии, если б он не умер раньше Муайида.

Тотчас же после смерти отца своего Рукн ад-Даулы жестокий и упрямый Адуд снова вытеснил своего двоюродного брата Бахтияра из Багдада, а затем, когда Бахтияр нашел поддержку у Хамданита Абу-Таглиба, он разбил его при Текрите, взял в плен и убил. Таким образом было устранено и потомство Муызза, так как попытка, предпринятая сыновьями Бахтияра еще в 383 (993) г. в Фарсе, кончилась для них неудачей.

Последний из этих сыновей, о котором до нас дошли сведения, нашел после жизни, полной приключений, в 383 г., насильственную смерть в Кирмане. Адуд ад-Даула считается на Востоке самым значительным из всех Бундов, и действительно у него ни в каком случае нельзя отнять большую энергию и предприимчивость. Приняв во внимание совершенно зависимое от него положение Муайида, он является единственным, который еще раз соединил под своим скипетром все буидские владения. К тому же он непосредственно подчинил себе еще и Мосул и обуздал курдов, которые долгое время среди Мосула и Хамадана вели себя крайне независимо. Наконец, даже властитель хамданитский, халебский и северосирийский Сад ад-Даула подчинился ему, что, впрочем, не имело практического значения. Ему нечего было опасаться византийцев, которые во времена Муызз ад-Даулы не раз проникали в Месопотамию, теперь же все их внимание было отвлечено вторжением Фатимидов в Сирию, и так же мало должен был бояться арабских карматов, которым скорее приходилось заискивать дружбы Бундов. С Фатимидами в Египте и Сирии он мог держаться вежливого, хотя и недоверчивого нейтралитета; словом, западные границы его государства были вполне обеспечены, точно так же, как и в персидских провинциях никто не осмелился бы сопротивляться его авторитету. Его царствование представляет вообще собой высшую точку буидского могущества; но нельзя умолчать о том, что и сам он после долгого промежутка времени был первым государем, сделавшим со своей стороны нечто для исцеления ужасных ран, нанесенных Ираку во время междоусобных войн последних столетий. Разрушенные мечети и другие общественные здания в Багдаде были им вновь восстановлены; он построил больницы, вырыл засыпанные каналы и колодцы, раздавал из государственных средств помощь обедневшему люду и старался назначением пенсии поэтам, ученым, врачам и т. д. содействовать народному развитию. Само собой разумеется, что его заботливость простиралась также и на священные местности шиитов в Неджефе и Кербеле, где он вновь возвел разрушенные Мутеваккилем гробницы Алидов. Но недолго пользовались его подданные таким благоприятным для них положением дел. В 372 (983) г. эмир умер в припадке эпилепсии, государство он разделил между тремя своими сыновьями, вследствие чего эти последние, Самсам ад-Даула, Беха ад-Даула и Шереф ад-Даула, повели между собой новую братоубийственную войну, из которой лишь в 380 (990) г., после смерти обоих своих братьев, вышел победителем Беха ад-Даула.