История идеи гражданского общества в англо-американской либеральной политической традиции - стр. 24
А. де Токвиль дифференцирует гражданское общество и политическое общество [449, Р. 172] и полагает, что политические институты никогда не станут выражением гражданского общества [449, Р. 193]. А. Токвиль полагает, что не может быть общества без уважения к правам [448, Р. 244], важнейшим из которых является право частной собственности [448, Р. 245; 449, Р. 263]. По А. Токвилю, источником легитимной власти является народ [448, Р. 62]. Гражданское общество характеризуется наличием свобод, равенством граждан перед законом, институционализацией суда присяжных, ответственностью правительства [448, Р. 393]. Согласно А. Токвилю, идея права – «добродетель, введённая в политический оборот» [448, Р. 244]. А. Токвиль прокламирует: «Великая цель правосудия состоит в замене насилия правом, в установлении легального барьера между правительством и использованием физической силы» [448, Р. 140].
Индивиды ещё не составляют единого сообщества, если подчиняются одним и тем же законам и правителям. Гражданское общество может существовать только тогда, когда значительное число граждан имеет идентичные воззрения по многим вопросам, что объединяет их на уровне менталитета [448, Р. 392][41].
Гражданское общество гипотетически может быть построено на принципах равенства [449, Р. 94], но это равенство по природе не может доминировать в политическом мире [339, Р. 29–36]. Все индивиды равны, за исключением нескольких персон – членов правительства, которые формируют аппарат управления и распоряжаются всеми ресурсами [449, Р. 95]. В демократическом обществе индивиды предпочитают это номинальное равенство свободе [449, Р. 95–96]. Они вынесут «бедность, рабство, варварство» лишь бы все они были в них равны [449, Р. 97].
В результате крушения Старого режима в Европе власть отдельных аристократических родов была отчуждена целиком в пользу правительства и ей на смену пришла слабость всего сообщества в целом [448, Р. 10–11]. В аристократическом обществе гарантией организованного противостояния деспотической власти выступали аристократические слои социума, объединённые в корпорацию, наделённые земельной собственностью и военной силой [см. 339, Р. 13–28]. В демократическом обществе, где индивиды слабы и не объединены общими интересами, такой гарантии нет [448, Р. 95]. Зато там есть всесильное государство, контролирующее разрозненных граждан и представляющее их интересы [449, Р. 53], интриги и коррупция на правительственном уровне [448, Р. 137, 226], неограниченная власть функционеров [448, Р. 262].
А. де Токвиль признаёт приоритет политики над экономикой. Он подчёркивает: «Политическая сила… становится условием национального процветания» [448, Р. 162]. Согласно А. Токвилю, при подлинной демократии государственные доходы распределяются в пользу населения, а не тех, кто им управляет, при аристократии – наоборот [448, Р. 219, см. также 469, Р. 41–84].
Осознав, что при демократическом строе граждане по отдельности бессильны, А. Токвиль рекомендовал создание большого числа добровольных ассоциаций для того, чтобы индивиды без содействия правительства могли достичь своих целей своими собственными силами [449, Р. 107, см. также 469, Р. 85–144][42].
Если в демократическом обществе индивиды не объединяются в политические ассоциации, они сохранят свою собственность, но их свобода будет поставлена под вопрос. Если они не формируют гражданские ассоциации, угрозе подвергнутся основы их существования [449, Р. 107].