История балов императорской России. Увлекательное путешествие - стр. 34

На Шлиссельбургском тракте также находились великолепные парки, доступные для публики: князя Вяземского, Зиновьева, Апраксина, Шереметева и многих других.

В 1808 году Россия воевала со Швецией на территории Финляндии. Командуя 21-й пехотной дивизией, князь П. И. Багратион нанес шведским войскам несколько поражений, в марте 1809 года принял участие в походе по льду Ботнического залива. Через трое суток колонна Багратиона заняла Аландские острова, а авангард достиг шведского берега.

Суворовский любимец, чье имя было окружено ярким ореолом воинской славы, был с триумфом встречен в Петербурге. В его честь писались стихи и кантаты, давались балы и обеды. Портреты героя расходились во множестве. Петр Иванович обладал удивительно располагающей внешностью. «Среднего роста, сухощавый, с типичным восточным лицом, он держал себя крайне скромно, но с большим достоинством».

Среди восторженных почитателей Багратиона была великая княгиня Екатерина Павловна.

Царская семья всполошилась. Девушку выдали замуж за принца Ольденбургского, а Багратион получил назначение главнокомандующим Дунайской армией.

В приказах П. И. Багратиона мы читаем: «Солдата нужно учить и готовить быть победителем, а не изнурять…»; «Всякий начальник должен стремиться приобрести любовь и доверие своих подчиненных и никогда не должен пренебрегать ими как единственными своими сотрудниками, с коими разделит славу…»

В дни решающих сражений большинство генералов появлялось перед войсками в общегенеральском мундире с золотым шитьем в виде дубовых листьев на воротнике, введенный в 1808 году. Накануне битвы «люди переодевались в чистое белье, тщательно брились, надевали парадные мундиры, ордена, белые перчатки, султаны на киверах и т. д.».

Именно таким изображен на портрете, находящемся в Военной галерее Зимнего дворца, князь Петр Иванович Багратион. Именно таким полки последний раз увидели его на Бородинском поле…

1812 год – год духовного и нравственного испытания России. В марте Александр Павлович прибывает в Вильно. Русский император поражает съехавшихся в город прекрасных дам своей утонченной любезностью, которая, по отзывам современников, превосходила изысканную галантность Людовика XIV.

Восстановить события тех дней нам помогут записки графини Шуазель-Гуффье, фрейлины при высочайшем дворе.

«В то время в Вильно занимались подготовлениями к празднеству в императорском доме, в Закрете. Над нашими головами готова была разразиться гроза; между тем все беспечно думали лишь об удовольствиях о том, какое счастье иметь Александра в Вильно. Мы не только не предвидели его отъезда и приближения к Неману наполеоновских войск, но мы не знали даже, что французы уже прошли через Германию. В Литву не пропускали никаких вестей; никогда еще политика не было окутана столь непроницаемой завесой».

Но при этом вряд ли кто из находившихся в городе предполагал, что готовящийся бал мог стать последним для императора и его окружения, среди которого было немало известных военачальников, в результате французы едва не выиграли компанию, не обнажив своих шпаг.

В саду Закрета строили для танцевального зала открытую галерею, окруженную колоннами, в центре ее предполагалось устроить обширный луг с цветами. Эта работа была поручена архитектору, профессору Шульцу. Во время работ ему сделали замечание, что глубина фундамента не соответствует высоте галереи и толщине колонн. Шульц принял сказанное к сведению и пообещал исправить этот недостаток. Но на следующий день, во время обеденного часа для рабочих, галерея обрушилась, раздавив одного из строителей. Опасаясь подозрений в тайных отношениях с французами, Шульц бежал, погоня, снаряженная вслед за ним, обнаружила лишь шляпу архитектора на берегу реки.