Истории о Призрачном замке. Предвестники. Книга вторая. - стр. 4
Гратагарат обошел вокруг стеллажа, подумал и сделал ещё один круг. Гектор терпеливо ждал, когда у демона закончится приступ беготни – прерывать ее было бесполезно, подобные хождения были частью его характера. Наконец, герцог остановился и ответил:
– Она может чувствовать жизнь, да. Спроси ее сам.
Хронвек обнаружил любовницу в Залах Чистоты – она сидела в бассейне, по самые ноздри погрузившись в теплую воду. Гектор разделся и вошёл в купель. Когда он пристроился рядом, Дака Кад-Хедарайя забралась на него сверху, обхватив ногами. Какое-то время он не имел возможности задавать ей вопросы. Когда, наконец, волны в бассейне улеглись, Хранитель спросил:
– Народ Кудара использовал магию, не похожую на ту, которой учат в Своде Диосии. Расскажи мне о ней.
Она потянулась и брызнула в него водой.
– Зачем тебе это, маг? Ты можешь сделать что угодно с помощью Планов и Эфира.
– Не все, как выяснилось. Гратагарат говорит, я не чувствую жизнь.
Дака Кад-Хедарайя прищурилась:
– Он не прав. Ты чувствуешь ее, просто не слышишь. Чтобы до тебя докричаться, нужно очень сильно захотеть.
– Чего захотеть?
Она выгнулась, эбонитовые соски выглянули из воды, у Гектора зашумело в ушах. Черная Пантера ответила:
– Магия моего народа исходит из чресел, оттуда, откуда рождается сама жизнь. Разве ты не слышал моего зова, сидя в каменном мешке под площадью Коптильщиков в Суле?
Гектор прижал ее к себе, не в силах сопротивляться.
– Слышал. Магия крестоцвета, ты как-то подсказала мне, что нужно делать с камнем Сакков.
– Ты будто глухой, маг. Я звала тебя так громко, что меня чуть не взял воришка Авель. Но ты все же услышал.
Ответил он не скоро.
Черная Пантера водила ногтем по его груди, Хронвек разглядывал узор на потолке Дома Чистоты, закинув руки за голову.
– Макс слышит зов смерти, Дака Кад-Хедарайя. Его зовёт мертвый Зунтр, зовёт днём и ночью. Гратагарат тоже слышит этот зов – он говорит, что и ты должна его чувствовать. Для демона это всего лишь досадный шум в голове, а Тридцать четвертый сходит от него с ума.
Женщина потерлась бедром о ногу Гектора и сказала:
– Зовёт? Никого он не зовёт. Это похоже на запах гниения, сочащийся из-под могильной плиты. Я привыкла к смерти, Гратагарат ею восхищается. А для Макса она – как развратная шлюха для девственника. Он ее боится. Боится и желает одновременно. Ему плохо, он не спит, не ест, не может ни о чем думать, он разрывается между этими двумя чувствами. Да, он хорошо ее слышит, у него талант.
Хронвек помолчал, размышляя над ее словами.
– Макс убил многих людей. Я бы не назвал его девственником.
Она рассмеялась.
– Даже Гектор Хронвек более опытен в делах со смертью, чем этот юнец. Мальчишка играет с ней в игру, для него это развлечение; ты же убиваешь, когда ничего более не остаётся. Твой меч направляет твоя собственная воля, ты танцуешь со смертью и ведёшь партию, а он – он подбирает брошенные с ее стола подачки. Правда, делает это довольно умело.
Хранитель кивнул. Он никогда не пробовал рассуждать подобным образом – видимо, для этого нужно было иметь за плечами столетия кровавого одиночества Даки Кад-Хадаре. Гектор спросил:
– Мы можем ему помочь?
Черная Пантера пожала плечами.
– Я не смогу научить его понимать смерть.
Гектор провел по губам женщины большим пальцем и поцеловал ее.