Исторические характеристики - стр. 26

Последним великим предприятием Александра был его поход в Индию[169]. С неслыханными трудами и опасностями провел он свои войска чрез горы Паропамизуса[170] и чрез Пенджаб[171], страну, которой жители искони славились воинственным характером, в наше время стоившим столько крови и усилий англичанам[172]. Он поставил над этими племенами своих наместников и основал несколько городов с греческим населением. Македонцы совершили все, что можно было сделать в пределах сил человеческих. У них не осталось ни лошадей, ни одежды, ни обуви; даже мечи их притупились от ежедневных сеч. Один Александр не разделял общей усталости и уныния, всеми овладевшего. Пред ним открывалась уже великолепная долина Гангеса, представляющая легкую добычу завоевателю. Но войска Александра пришли в отчаянье, они не могли поспеть за смелою мыслью вождя и отказались идти далее, тем более что между ними ходили ложные слухи о новых опасностях и битвах, которые их ожидали у самой цели похода. На берегу Гифазиса[173] объявили они свое решение царю, которого все усилия склонить их к привычной покорности были тщетны. С горьким чувством уступил он их воле, поставил двенадцать колоссальных жертвенников на том месте, где должен был остановить победное шествие свое, и возвратился назад. Обратный путь его лежал чрез другие, дотоле почти неизвестные путешественникам страны. Часть его армии пошла чрез нынешние Кандагар[174] и Систан[175], другая отправилась на судах, нарочно для этого выстроенных и вверенных ученому Неарху[176], который получил приказание спуститься вниз по Инду до его устьев и потом продолжать плаванье до Евфрата[177]. Цель экспедиции заключалась в исследовании и описании берегов. Сам Александр во главе третьего отряда избрал путь чрез страшные пустыни Белуджистана[178]. Шестьдесят дней продолжался этот переход, и две трети Александровых спутников погибли в песках непроходимой пустыни. Трудно понять, как могли спастись остальные.

А между тем весть о смерти Александра разнеслась повсюду. Оставленные им в завоеванных областях правители не думали о его возврате и позволяли себе злоупотребления всякого рода. Македонцы и греки грабили и притесняли туземцев; персидские сановники замышляли свергнуть с себя владычество иноплеменников. В доказательство тогдашнего беспорядка я приведу поступок хранителя царской казны Гарпала[179]. Расточив на оргии, в которых соединялась греческая изобретательность с восточным великолепием, баснословные суммы вверенных ему денег и услышав о приближении царя, он бежал в Афины, увозя с собою около девяти миллионов руб. серб. на наши деньги, которые, приняв в основание тогдашнюю ценность благородных металлов, соответствуют нынешним 50 миллионам. Прикрытием Гарпалу служили шесть тысяч нанятых им греков. Возврат Александра был ознаменован не одними наказаниями виновных сановников, но более крепкой организацией нового государства. Семена, прежде брошенные завоевателем, начали приносить плод. 30 000 молодых персов, обученных по его приказанию греческому языку и военному порядку, вступили под оружие и образовали свежее, безгранично ему преданное войско. Из утомленных совершенными походами македонцев некоторые возвратились на родину, другие вступили по желанию царя в супружество с дочерьми богатых персов и положили начало слиянию обеих национальностей. Народы, по словам древнего писателя, забыли прежние вражды и жадными устами прильнули к поданному им кубку любви. Приготовления к дальнейшим предприятиям шли своим чередом. На Евфрате снаряжался огромный флот, которого назначение было покорить Аравийский полуостров, на южном берегу которого Александр уже собирался строить город. Другая экспедиция должна была обогнуть Африку и воротиться назад с запада, чрез Иракловы Столбы