Истоки славянской письменности - стр. 36
Итак, редактирование святым Иеронимом славянской азбуки было незначительным. Его могло не быть вовсе. Иероним просто при переводе Библии на славянский язык использовал бытовавший среди славян Истрии и Далмации протоглаголический алфавит. Но тот факт, что Иероним использовал протоглаголическое письмо в своей работе, раз и навсегда крепко связал его имя с глаголицей, заставляя многих видеть в нём автора последней.
На сегодняшний день, несмотря на значительную массу свидетельств, которые указывают на возможность существования протоглаголицы, в распоряжении учёных нет ни одного текста, ни одной, хотя бы очень короткой, надписи, выполненных буквами этого алфавита. То есть положение с протоглаголицей в этом отношении разительно отличается от положения с протокириллицей.
В науке предпринимались попытки воссоздать протоглаголический алфавит. Они принадлежат советским учёным Н.А. Константинову, Н.В. Энговатову и И.А. Фигуровскому и относятся к 50—60-м годам прошлого столетия.
Н.А. Константинов выводил протоглаголическое письмо из так называемых «причерноморских знаков». Знаки эти были открыты в середине ХIХ века в русском Причерноморье – в Херсонесе, Керчи, Ольвии и других местах, где когда-то существовали греческие поселения. Датируются концом I тысячелетия до н. э. – первыми тремя-четырьмя веками н. э. Встречаются наряду с греческими надписями на каменных плитах, надгробьях, амфорах, монетах и т. п. Некоторые из знаков схожи с буквами глаголицы.
Большинство специалистов по «причерноморским знакам» считают их знаками скифо-сарматских родов, а некоторые более сложные и поздние – царскими монограммами (И.И. Мещанинов, Э.И. Соломоник, В.С. Драчук и др.) (II, 31; 117—118), (II, 27; 189—193).
Н.А. Константинов же полагал, что «причерноморские знаки» ведут своё происхождение от кипрского слогового письма V—IV веков до н. э. и являются именно письмом. Таким образом, протоглаголица уходит корнями в кипрский силлабарий (II, 31; 118—121), (II, 58; 152—154).
Н.В. Энговатов воспроизводил протоглаголический алфавит на основе изучения загадочных знаков, встречающихся в кирилловских надписях на монетах русских князей ХI века (II, 31; 121—123), (II, 58; 152—154).
Наконец, И.А. Фигуровский воссоздал протоглаголицу на основе исследования русских пряслиц и хазарских надписей на баклажках Новочеркасского музея (II, 58; 154—156), (II, 31; 127—128).
Все попытки реконструкции протоглаголического алфавита были подвергнуты научной общественностью острой критике. В нашей главе мы не будем подробно рассматривать все плюсы и минусы результатов работы Н.А. Константинова, Н.В. Энговатова, И.А. Фигуровского. Интересующихся отсылаем к книгам В.А. Истрина «1100 лет славянской азбуки» и В.А. Чудинова «Загадки славянской письменности», в которых произведён разбор всех трёх попыток воссоздания протоглаголицы.
Здесь же отметим лишь одно уязвимое место гипотез этих исследователей. Они считали протоглаголицу возникшей в среде восточных славян. Тогда как исторические факты свидетельствуют скорее об обратном, т. е., что в среде восточных славян она не возникала. К подобным фактам относим наибольшее распространение и наиболее долгое использование глаголицы у славян западных, точнее юго-западных. Поскольку протоглаголический алфавит, если он существовал, был непосредственной предтечей глаголицы, то приходится полагать, что протоглаголица родилась именно у юго-западных славян.