Исток зла - стр. 30

– Очень приятно.

– Сэр, может быть, присядем. Виски?

– Прошу вас, минеральную воду, если есть. Для виски сейчас слишком рано и слишком жарко.

– Вы совершенно правы, сэр. – Руки открывали большую бутылку «Боржоми», а мозг работал на полную мощность. – Позвольте полюбопытствовать, сэр, не приходится ли вам родственником сэр Тревис Харрис, маршал авиации Ее Величества?

– Это мой отец, сэр. Ему было бы приятно узнать, что в России его помнят и по сей день, даже после его кончины.

Да уж, помним...

– Мы помним вашего отца. Помним как храброго воина и полководца, сэр. Русские всегда уважали отважных людей.

– Приятно слышать, сэр. В свою очередь позвольте полюбопытствовать, где вы так хорошо научились говорить по-английски?

– Сэр, в России знание двух иностранных языков является обязательным минимумом для любого окончившего высшее учебное заведение человека, неважно, гражданское или военное. Английский язык популярен в Российской империи и по популярности лишь ненамного уступает немецкому. Что же касается меня, сэр, то в детстве у меня был хороший репетитор, сэр, обучивший меня всем тонкостям вашего языка.

– Вероятно, ваш репетитор был родом из Северной Ирландии, сэр, – как бы мельком заметил сэр Уолтон, – у вас в речи чувствуется североирландский акцент.

– Так оно и было, сэр.

Дипломатия – это искусство говорить мягко жесткие вещи...

– Просто удивительно, – заявил сэр Уолтон, отхлебнув из бокала напиток, – что это, сэр? Никогда не пробовал.

– Это «Боржоми», сэр. Минеральная вода с гор Кавказа.

– Просто удивительно. Вы не знаете, ее можно купить в Великобритании?

– Нет, сэр. Эта вода, равно как и многое другое, запрещена к ввозу на территорию Соединенного королевства. Ее Величество считает, что, покупая эту воду, ее подданные будут поддерживать русских, угнетающих свободолюбивые кавказские народы.

Получил?

– Воистину, ради такого чуда можно заняться контрабандой.

– Сэр, если вы на это решитесь – возьмите меня в долю. Но вы так и не сказали мне, что привело вас в мой дом, так рано и без доклада.

– Увы, сэр, дело, не терпящее отлагательств. Я должен вручить вам ноту.

О как!

– Позвольте, сэр, какая может быть нота? Согласно дипломатическому протоколу, ноты имеют право вручать лишь официальные лица страны пребывания. Вам следовало бы вызвать нашего посла в Британском содружестве, если Ее Величество желает сказать нечто столь важное государю Александру, что для этого требуется вручать ноту. Вы уверены, сэр, что вы должны вручить ноту именно мне и именно здесь?

– Увы, сэр. Я абсолютно в этом уверен. Инструкции, полученные мною из Форин Оффиса, не допускают двусмысленного толкования.

– Запросите разъяснения. Я не могу принять у вас эту ноту, если в точности следовать правилам дипломатического протокола.

– И тем не менее, сэр, я настоятельно прошу принять ее.

Бред какой-то.

– Что же, сударь, если вы настаиваете – я приму ее и передам в Санкт-Петербург. Думаю, Певческий мост[15] даст мне, да и вам какие-то разъяснения по этому вопросу.

Конечно, по протоколу я не должен был это читать. Но протокол и так был безнадежно нарушен, а конверт предусмотрительно не запечатан.