Истинная помощница злого дракона - стр. 16
– Айлин, сколько можно тебя ждать? У меня расписание, я не могу сидеть у тебя под окном весь день! А нас там семеро!
– Ой! – испугалась я, бледнея. – Прости пожалуйста, Пылин, – даже имя крохотного друга вспомнила мгновенно, – побежали скорее.
Но побежала в итоге я одна, ежедневник подхватив, а ушан обратно в окно улетел.
Путь до своего кабинета вспоминала интуитивно. Тело само знало, куда идти, сколько раз повернуть и на какой этаж спуститься.
Рядом с родной тёмно-коричневой дверью меня ждал не менее родной массивный глиняный горшок с цветущим фиолетово-розовым вереском. Улыбнувшись растению, с радостным трепетом вошла в свой кабинет.
То, что помещение действительно принадлежало мне, поняла сразу. Множество зелёных, в основном лечебных растений на подоконнике, на балконе, который у меня тоже оказался, на полу и на столе. Справа от входа два шкафа, на полках одного книги и свитки, на втором склянки, порошочки, баночки – всё, что могло понадобиться целителю. Дальше, почти в углу, каменный камин, перед ним бежевый ковёр и два глубоких мягких кресла, а напротив, боком к входу, массивный рабочий стол из тёмного, почти чёрного дерева.
Я торопливо прошла к балкону, открыла дверь и впустила внутрь давно ожидающих почтовых летучих мышей. Недовольно пища, те разлетелись по кабинету и осели кто где, на краю стола оказался лишь один кожан, нетерпеливо ожидающий на меня.
– Добрый день, – вежливость наше всё, – прошу прощения за ожидание.
За пару минут все свежие послания перекочевали из лапок вестников ко мне на стол, летучие помощники получили по кусочку сыра и улетели по другим делам.
Я облегчённо выдохнула, наконец оставшись одна.
Ворох писем на столе откровенно пугал. Это что же, мне самой предстоит это всё разобрать?
Стон вырвался непроизвольно, но вполне ожидаемо.
Я обошла стол и уселась в мягкое кресло в его главе – хоть одна радость в работе. Да и вид был хороший – на камин. Наверно, когда он горит, тут вообще красота. Атмосферно, тепло, дрова приятно трещат.
Зацепила пальчиками одно из писем, вглядываясь в красную печать в виде скелета крылатой и рогатой лошади. Больше никаких опознавательных знаков и слов на нём не было.
Конверт открылся легко и лёг на край стола, чтобы через секунду с шелестом оказаться на полу, неосторожно задетый моим локтем. Глянув в его сторону, я развернула серебристую плотную бумагу и вгляделась в изящные замысловатые чёрные символы.
Сначала подумала, что именно почерк мешает разобрать написанное, но, повертев бумагу с минуту, я вдруг поняла…
– Эльфийский? – не поверила, округлив глаза. – И как мне прикажете это переводить?..
Нервно выкинув письмо к конверту на пол, порылась в шелестящей кучке, наугад вытянула ещё одно письмо с печатью в виде извивающейся змеи. Вскрыла конверт, развернула письмо, и… снова эльфийский! Только, кажется, наречие какое-то другое, тут завитки все вниз шли, в прошлом были наверх.
– Да они издеваются! – я раздражённо отправила и второе письмо на пол.
Паника начала медленно подступать к горлу тошнотой. Если я не в силах понять ни одного письма, то как должна с ними работать?
– А мы тебе на что? – вдруг послышалось откуда-то сверху.
Переливчатые голоса слились в один.
Я вскинула голову и увидела под потолком… самых настоящих фей! Маленьких, размером с пташек, резво летающих над самым потолком. Их оказалось целых семь, окутанных тусклым свечением.