Истинная для звездных адмиралов - стр. 24
Девушки были облачены в разноцветные топы, и полупрозрачные шаровары, что скрывали от разгоряченных самцов все самое интересное.
Я вместе с другими «женихами» метался между клетками, рассматривая «товар».
Принюхивался, прислушивался к собственным ощущениям.
И, самое странное, что они были куда сильней на другом ярусе, когда я столкнулся с недотепой цебром, что пер, как танк и ничего не видел вокруг, нежели здесь, где, казалось бы, и должна оказаться та самая…
Некоторые мужчины уже сделали выбор, стояли рядом с клеткой с избранницей, не подпуская никого чужого на расстояние шага.
Угрожающе рычали, скалились, отгоняя непрошенных конкурентов.
И тем самым, еще сильнее пугая и без того опешивших девушек.
В воздухе, помимо легких девичьих ароматов, витали страх, ужас и боль.
Бедняжки дрожали и плакали, а некоторые – застыли, вперившись в никуда, будто окончательно впали в ступор.
Я оббежал практически все помещение в поисках того самого аромата… От которого снесло крышу с момента, как я ступил в это логово пиратов, разврата и развлечений.
Легкий, сладкий, освежающий, с ноткой самой вкусной, самой загадочной ягоды моей планеты.
Элдарис…
Нежный плод священного древа жизни.
Моя Элдарис…
Проурчал, раскатывая ее имя на языке, кайфуя от одного лишь названия.
Незаметный для других флер витал в воздухе.
Я, задрав голову, жадно принюхивался, следуя за ним шаг за шагом.
Однако, обойдя весь зал, приблизившись к каждой клетке, даже к тем, где «дежурили» потенциальные женихи – попробовали бы они меня задержать – я так и не нашел того, что искал…
И вот даже не знаю почему, но в мозгу всплыла встреча с Роханом. Проклятым терратонцем… Как будто все дело было именно в нем!
Я мысленно крыл храшева терратонца всеми известными ругательствами разных наречий.
Ведь, если бы этот недоношенный ублюдок не отвлек меня, я бы уже давно наслаждался обществом истинной!
Поймал бы мою сладкую невинную малышку, защитил от всего на свете…
Захватил. Сделал своей. Покорил.
Я несколько раз оббежал зал, медленно сосредотачиваясь на клетках и понимая, что зверею все больше и больше.
Ярость разъедала вены, ощущалась на языке горечью, зверь выл и скулил, рвался на волю, негодовал от того, что нашу самку украли.
– Командор Хаксар, – угрожающе прорычал я, прекрасно зная, что этот прожженный ублюдок внимательно наблюдал за моими метаниями. – Куда делась моя самка?
– О какой самке речь, Владыка? – раздался с экрана насмешливый голос хозяина этого бардака.
Еще и насмехается, храшев ублюдок!
– Если я сейчас разнесу в хлам вашу гребаную станцию, тогда вспомните? – прорычал, глядя на вирт-экран, парящий в полуметре от меня. – Похоже, вы Хиксар, стали забываться… – В моем голосе отчетливо рокотали угрожающие интонации, сила вырвалась на свободу, прокатилась по залу аукциона, пригибая к земле более слабые особи. – Забыли, благодаря кому существует ваш галактический притон?
– Владыка, – в голосе хозяина станции слышались нотки приторно-неискреннего, наигранного с первого же мгновения преклонения. Он лебезил напоказ, а это значит, что дело труба. Все куда хуже, чем я мог даже вообразить. – Приношу свои извинения, но я…
– Что вы? Не стоит мне врать, Хиксар! Это может быть очень чревато… Уж вы-то должны знать… – Последнее предупреждение звучало тихо и глухо, и от того, еще более угрожающее. – Где самка, запах которой я четко ощущаю в воздухе? Вы посмели укрыть от нас нашу собственность?