Испытание волхва - стр. 16
Отец Климент задумчиво смотрел на него, не зная, верить или нет его словам. Идея ему понравилась. Душа батюшки никогда не лежала к школе, которую строил в Куличках хозяин Усадьбы волхва, язычник и жрец богопротивного Велеса. И когда школа сгорела, он не сильно опечалился, только назидательно обронил: «На всё воля Божья!». Отца Климента немного смущало, что Бог избрал орудием своей воли таких людей, как Егорша и Колян, имевших в поселке одиозную репутацию, но он постарался не думать, а потом и вовсе забыть об этом. И вот сейчас те же самые Егорша и Колян предлагали ему то, о чём он втайне мечтал. И если это была не воля Божья, то что? Неужели происки дьявола? Отец Климент чувствовал себя в затруднении.
– Благословите, батюшка, – настойчиво повторил Егорша. – Наш участковый, Илья Семёнович, уже одобрил эту идею. Слово за вами.
Услышав, что местный участковый, уважаемый в посёлке человек и к тому же представитель власти, знает о будущей школе и даже одобряет её строительство, отец Климент уже не мог найти аргументов, чтобы отказать.
– Бог благословит ваши труды! – произнёс он, терзаясь сомнениями.
Но Егорша не стал дожидаться, пока сорняки недоверия прорастут в душе батюшки. Дёрнув за рукав Коляна, который всё это время, помня о недавнем разговоре, стоял молча в сторонке, он быстро вышел из комнаты. Колян поспешил за ним. Дверь жалобно всхлипнула за их спинами проржавевшими петлями, словно предостерегая приятелей вслед за отцом Климентом от дурных помыслов и поступков…
Но этот слабый звук заглушило оживлённое гоготание гусиного стада, пересекающего площадь вблизи храма. Гуси толкались, шумели и вели себя так, словно кроме них на свете никого не существовало, во всяком случае, с кем стоило бы считаться. Увидев птиц, Егорша радостно осклабился и толкнул приятеля в бок со словами:
– Эй, Колян! Ты только погляди, что нам бог посылает. Не откажешься от запечённого гуся на ужин?
Но тот взглянул на него с удивлением.
– Ты никак белены объелся? – спросил Колян. – Ведь это бабки Матрёны гуси! А старуха просто дьявол в юбке. И, кроме того, она родная сестра отца Климента, если ты забыл.
– Ну, как хочешь, – не стал слушать его доводов Егорша. – Только потом не проси!
Он сделал несколько шагов и догнал стадо. Двигался Егорша стремительно и бесшумно, даже внешне став похожим на дикого зверя, преследующего добычу, поэтому гуси не заметили его. Приблизившись к тому, который шёл последним, Егорша протянул руку и схватил птицу за длинную шею. Та не успела издать ни единого звука, и остальные гусаки ничего не заподозрили. Некоторое время птица судорожно сучила красными лапками, словно продолжая идти по площади. Затем раздался звук, напоминающий треск переломанного сучка, и она, содрогнувшись, безжизненно повисла с переломанной шеей. Егорша снял рюкзак, втиснул её внутрь и снова закинул рюкзак за спину. На это ему потребовалось не больше минуты.
– Вот и всё, а ты боялся, – проговорил Егорша, подойдя к приятелю и снисходительно похлопав его по плечу.
Колян ничего не сказал. Он действительно побаивался, но только не последствий кражи гуся, а своего друга, и уже давно. Особенно его устрашал словно кровоточащий глаз, в котором временами появлялась дикая, первобытная злоба, и в такие моменты спорить с Егоршей было смертельно опасно. Поэтому Колян соглашался с ним во всём, не желая вызвать вспышку гнева, последствия которого были непредсказуемы. Сначала он делал это из страха, а потом по привычке, молчаливо смирившись.