Испытание - стр. 48
– И чтобы произвести впечатление на Исмину, вместе с Джилом погнался за воришкой, который вырвал ридикюль у Хионии, – продолжал Грегори. – Но потом, когда я вернул сумочку, Они с такой благодарностью посмотрела на меня… Это невозможно выразить словами. Я просто пропал. Проклятье, Орест, ты не сумеешь понять меня!
– Мне кажется, так проявляется любовь, – с явной насмешкой протянул приятель Грегори.
– Любовь… Я, как сумасшедший, искал с ней встреч, изворачивался, чтобы добиться следующего свидания. Боялся дышать в её присутствии, опасался любого неверного движения. Но потом она пропала. Прекратила выходить из академии. Я места себе не находил, не понимая, что мог сделать не так. И ничего не давало забыть её. И это продолжалось три месяца. Ты можешь себе представить? Три проклятых месяца!
– А потом она вышла?
– Нет, – протянул Грегори.
Голос у него стал развязно-пьяным, каким бывал у тех, кто явно перебирал с алкоголем.
– Я встретил Исмину. Эта шлюха попыталась взять меня в оборот. Но я даже пользоваться ею не стал. Видел бы ты тогда лицо этой дряни, когда я пригласил её в дом и, написав письмо Хионии, велел передать его, вместо того, чтобы завалить её, ноги-то она уже профессионально подраздвинула.
Раздался слаженный смех.
Ещё и Исмина… Но это открытие уже ничем не отозвалось во мне. На самом деле, я всегда знала, что она первая, кто предаст. Но такого не ожидала. Наверное, не дано мне избавиться от привычки искать в людях лучшее и придумывать им оправдание.
– Когда я понял, что не могу без Хионии, то решился на предложение. Или она скажет «да», или… да такого варианта, вообще, не допускал.
– Я так понимаю, она согласилась? – подогнал Орест.
– Согласилась. В общем сложности прошёл где-то год с нашей первой встречи. Но только в тот день я поцеловал Хионию.
– Впервые?
– Да, – глухо отозвался Грегори. – Ты можешь представить это?
– С трудом, – отозвался Орест.
– Я ещё больше удивлю. С того самого дня я отказался от женщин. Вообще.
– Да ты шутишь!
– Не шучу. Меня воротит от них. Такое чувство, что я испачкаюсь, дотронувшись до кого-либо, кроме Они.
– Это, и правда, очень похоже на проклятие, – с сочувствием согласился Орест.
– Я обращался к ведьмам, – признался Грегори. – И не смотри на меня так! Да, я их ненавижу, но что мне оставалось делать? Я соглашался с каждым словом Хионии, откладывал свадьбу по её настоянию, мирился с её увлечённостью учёбой, мы даже имена детям выбрали.
– А делать не начали их? – хохотнул Орест.
– Она не позволяла заходить дальше поцелуев, – не обращая внимания на тон друга, ответил мой жених.
А жених ли?
С остервенением я сорвала с себя серьги, чуть не поранив мочки, и стянула браслет. Сначала хотела их отбросить подальше, но голос Грегори остановил меня.
– Понимаешь, одно её слово, и я готов прыгать перед ней. Не могу с ней спорить. Вот такая у меня зависимость.
– Ты безумен, – заключил Орест. – Проклятье! Я ведь не предполагал, что она невинна! Ты представляешь, что твоё наказание могло сотворить с ней?
– Это не наказание. Она слишком идеальна, а я пытался это исправить.
– Объяснись, – потребовал Орест. – Она не предаёт тебя, не заставляет идти на безумные поступки и, насколько я понимаю, не ищет выгоды в тебе. Так, чем же ты недоволен? Любой бы многое отдал за такую девушку!