Исправленному верить (сборник) - стр. 34

Отправить сверкающего белой чешуей ребенка к кочевым родичам было равносильно убийству. Но по закону, что имперскому, что степному, иного выхода просто не было.

– Я усыновлю его.

– Что? – Вите показалась, будто она ослышалась.

Луций из старой и славной семьи Метеллов пожал плечами:

– Усыновление – давняя имперская традиция. А с точки зрения кочевников, я вообще наполовину принадлежу к роду Боржгон. Хан Гэрэл своими устами подарил мне имя. Тот, кого он назвал Баяром из крепости Тир, вправе взять под защиту осиротевшего родича. Формально говоря, Нерги по-прежнему будет принадлежать и Боржгон. Он просто перейдет к другой ветви рода. Логично?

– Очень логично, – кивнула Вита.

И поняла, что на копья бросится, дойдет до сената и до самого императора. Но этих людей убить не позволит.

Медик отвернулась, зазвенела склянками.

– Направьте мне, пожалуйста, следующего пациента. До вечера нужно осмотреть всех.

Пару ударов сердца за спиной висела тишина.

– Да, медик, – сухо ответил несущий орла. Выскользнул за полог.

Вита решительно придвинула к себе восковую дощечку. Ей очень многое нужно было успеть.

К вечеру у примы набралось столько фактов, догадок и логических построений, что они в буквальном смысле не помещались в голове.

– Еще раз. Восстановим хронологию. В Тире остановился торговый караван рода Боржгон. Несколько семей обратились за помощью к имперским медикам.

Вита сидела, скрестив ноги под установленным в крепостном дворе навесом. Зажатый в ее пальцах стилос нетерпеливо постукивал по дощечке. Луций Метелл Баяр, лишенный орла аквилифер и самопровозглашенный комендант Тира, расхаживал перед ней взад-вперед хмурой грозовой тучей:

– Они болели серьезно, но не смертельно. Это совершенно точно была не та чума, что обрушилась на нас после.

– Я поняла вас. – Вита сделала на воске соответствующую отметку. – Заведующий госпиталем согласился их осмотреть.

– Верно.

– Он сказал, что дело в степной магии. Что семьи кто-то проклял.

– Верно.

– Х-мм…

Странно. Такие вещи до конца не исчезают, но Вита не почувствовала в Нерги изначально враждебного колдовства.

– Идем дальше. Медики провели лечение. Пациенты оправились, караван ушел в степь. Но две семьи остались в крепости, потому что в отдельных случаях, – в числе которых, если Вита правильно поняла, была и мать Нерги, – больным стало заметно хуже. Именно они и стали первыми из сраженных «той самой» чумой.

Баяр устало потер лицо.

– Из тех, о которых нам известно, – уточнил он. – Вполне возможно, что в городе были другие случаи. Но их не наблюдали в военном госпитале. Это объясняет… Степень опасности могли недооценить. А потом стало поздно.

– Комендант Блазий масштаб беды понял после первого же трупа. Приказал закрыть ворота крепости и послал легату сообщение о карантине.

– Верно.

Вита попыталась обрисовать картину распространения заразы. Ответы Баяра стали куда менее уверенными: уже к концу первой недели несущий орла валялся в бреду и потому дальнейшие события представлял себе смутно.

– Три дня назад комендант, который всю эпидемию держал дисциплину гарнизона своей волей и своим присутствием, заперся во внутренней башне. Так?

– Так.

– Следующей ночью из ниоткуда прилетела страшная буря, которой совершенно нечего здесь было делать в это время года, и едва не затопила все окрестные холмы и степи.