Исправленному верить (сборник) - стр. 27

Медик удовлетворенно откинулась на пятки.

Сероглазый смотрел на нее молча, на окрашенные в лазурь руки и открытое лицо, будто не веря, что она действительно здесь. Чешуя на его смуглой щеке казалась мазками масляной краски.

– Действия командования в последние дни неожиданно обретают смысл, – вслух подумала Вита. Поморщилась, начиная понимать, в сколь мерзкую ситуацию она на самом деле ввязалась.

Легионер тряхнул головой, словно прогоняя наваждение.

– Полагаю, она – не единственный пациент, – Вита кивнула в сторону мирно спящей в объятьях друг друга пары. – Кто следующий?

– У нас два серьезных колотых ранения. Десяток более мелких ран, полученных, когда люди пытались срезать с себя чешую, – последовал четкий доклад. – Одно повреждение внутренних органов, два перелома, набор ушибов, удар по голове – нанесен брошенным камнем, череп не поврежден, пациент в сознании. Полсотни легких ожогов, полученных при очищении крепости. Но для начала я хочу, чтобы вы осмотрели тех, кто болен.

– Болен?

– Они, как и все, пошли на поправку. – Загорелая рука поднялась, коснулась перечеркивающей щеку темной полосы. – Но затем начался кашель, вновь поднялся жар.

Он кивнул в сторону, куда отошла пожилая женщина с чешуйками на запястьях. Представившаяся как Лия Ливия, она была прислужницей в крепостном госпитале, но после гибели старших медиков вынуждена была взять на себя обязанности врача.

– Да, – заледенела Вита. – Этих нужно посмотреть в первую очередь.

Поскольку на горизонте вновь возник призрак заразного заболевания, да еще с кашлем, медик надела маску. Поднялась на ноги, вешая на плечо короб. Поспешила перехватить корзину у потянувшегося к ней легионера.

– Это лучше не трогать.

Корзина согласно зашипела. Сероглазый с похвальным опасением покосился на мелко переплетенные прутья, что скрывали неведомых гадов.

– Она ваша. Со всем содержимым! – последовал спешный отказ от ядовитой ноши. – Я – Луций Метелл Баяр, несущий серебряного орла V Легиона.

Вита удивилась. Имя «Баяр», что можно было примерно перевести как «Радость», явно пришло из степи. Похоже, имперца так называли в кочующих мимо крепости племенах. Что было довольно необычно. Дать имя по их обычаю означало принять в род. Это не являлось формальным имперским усыновлением. Не совсем. Но Вита знала, что всегда сможет найти приют в кибитке, где ее впервые назвали «Приносящей жизнь».

– Как старший из оставшихся в крепости Тир офицеров, я принял на себя командование гарнизоном. А также над выжившими из гражданского населения.

Медик, за неимением возможности отсалютовать, кивнула:

– Валерия Минора Вита.

– Вита? Меткое имя. Где же вы были три недели назад, о Приносящая жизнь?

– Наслаждалась прелестями частной жизни и не ждала вербовки в когорту, которая тогда еще не была медицинской, – честно ответила благородная Валерия. – Вы не стали организовывать карантин для повторно заболевших?

Под полосками чешуи заиграли желваки.

– Мы вернули их в помещения, где был старый госпиталь. Сюда.

Дальний угол зала был занавешен пропитанными алендой покрывалами. За ним последовала дверь, коридор, спуск, еще одна дверь.

Несущий орла отодвинул занавесь, пропуская Виту вперед. Это помещение было выжжено даже в большей степени, чем все прочие. Запах аленды казался невыносимо резок: пепел и сажу вымывали концентрированным раствором. Мощный защитный барьер поддерживали начерченные на стенах и потолке знаки. Работа Фауста.