Исповедь Плейбоя - стр. 31
Когда я видел Одуванчика в последний раз – с полгода назад – он уже не мог жить без дозы, и от симпатичного парня с пухлыми девичьими губами не осталось даже призрака.
Вот на хуя мне было знать, что теперь он лежит под могильным холмиком? И какого меня это жучит, словно мы были не разлей воду друзьями?
Я притормаживаю на светофоре и цепляюсь взглядом за афишу с рекламой нового мультика. Премьера уже завтра. Тянусь за телефоном и почему-то злюсь, что прошлое сообщение от Снежной королевы было в субботу, а сегодня уже среда - и от нее нет ни буквы. Видимо, медовый месяц удался.
На свадьбе я случайно застукал ее мужа, когда он жарил в туалете какую-то кобылу.
Почему-то даже не возникло мысли рассказать об этом Эвелине. Зато возникли мысли расквасить мудаку рожу, потому что, даже если у богатых свои причуды и «свободные отношения», трахать левую бабу на собственной свадьбе – это просто пиздец.
«Когда ты возвращаешься?» - пишу Эвелине уже на следующем светофоре, хоть вроде как пообещал себе, что просто забью и не буду ничего ждать.
Она не отвечает ни через пять минут, ни через десять. Даже когда иду встречать мать с автобуса, на всякий случай проверяя телефон, Снежная королева не присылает ни строчки. Обещаю себе, что просто заблокирую ее номер. Мне, прожженному цинику, нужно было давно зарубить на носу, что никакой дружбы между проституткой и бриллиантовым сокровищем априори не может быть.
Но в последнее время жизнь любит щелкать меня по носу, потому что через минуту, когда замечаю с кем приехала моя мать, рука сама тянется к телефону. Но это сообщение я пишу только в своей голове, чтобы сразу спрятать в папку «Никогда не будет отправлено».
«Мне нужны твои ловцы снов, Снежная королева, потому что мой кошмар ожил».
— Руслан! – Мама обнимает меня точно так же, как и в детстве: как будто хочет объять необъятное и согреть айсберг, угробивший «Титаник». – Какой ты! Дай посмотрю!
Я с трудом переставляю ноги, но все-таки верчусь вокруг своей оси, пока она хватает меня то за локти, то за спину, а потом подталкивает навстречу своей спутнице.
— Обними Таню, что ты как не родной. Забыл, кто тебе первый телефон подарил?
Таня – ее младшая сестра. Моя родная тетка. Моя, сука, первая женщина.
«Иди к мамочке…» - говорят ее синие глаза, и я до боли в зубах сжимаю челюсти.
Она совсем не изменилась, хоть последний раз мы виделись тринадцать лет назад за Новогодним столом. Мать сидела во главе стола, я – справа, а Таня и ее муж – полковник – напротив меня. Он держал ее за руку и постоянно подносил ладонь к губам, чтобы поцеловать, а Таня громко смеялась и в шутку грозилась сбрить ему усы.
И все это время ее ступня под столом была у меня между ног. И я ни хера не мог сделать, потому что мы жили бедно, а «тетя Таня приехала с подарками».
— Просто не узнать, как вырос, - говорит Таня, обнимая и затягивая в себя, словно болотная тина.
Телефон напоминает о себе назойливым жужжанием, и я хватаюсь за него, как за соломинку. Снежная королева прислала фотографию огромной шипастой ракушки и сообщение: «Прилетаю в субботу в 19.20. Везу тебе подарок».
«Позвони вечером, когда будешь свободна», - быстро пишу в ответ.
Свободна – значит, без мужа под боком. Снежная королева должна это понять.
«Для секса по телефону?»