Искусство. Современное. Тетрадь шестая - стр. 8
Наконец, фридомания дошла и до России. В атмосферу трагической и прославленной жизни художницы погружала выставка-ретроспектива «Фрида Кало. Живопись и графика из собраний Мексики» в Музее Фаберже в Санкт-Петербурге (март-апрель 2016-го, экспонаты из собраний Музея Долорес Олмедо Патиньо, галереи Arvil, частной коллекции Хуана Коронеля Риверы, внука Диего Риверы). Помимо 34 работ Фриды разных периодов, демонстрировалось более 100 фотографий, рассказывающих про различные события из жизни Фриды, встречи со знаменитостями: свадьба с Диего Риверой, Фрида с Троцким и его женой Натальей… А яркие народные костюмы позволили увидеть наряды, в которые облачалась Фрида, запечатлённые на многих автопортретах.
Уникальность Кало-художницы в том, что все события своей жизни, счастливые и трагические, она отражала в многочисленных автопортретах, поскольку часто была прикована к постели и лишь благодаря специальным приспособлениям могла писать автопортреты в лежачем положении. «Я пишу себя, – говорила она, – потому что я так часто бываю одна, и это единственный сюжет, который я так хорошо знаю».
«Больница Генри Форда» (1932) – первый из самых ужасающих и пугающих автопортретов. Она изобразила себя после выкидыша лежащей на больничной койке, подвешенной в воздухе, обнажённой, окровавленной, с ещё вздутым животом, со слезами на щеках. Вокруг неё 6 симметрично расположенных символических элементов, соединённых красными лентами, которые она держит в руке: две конфигурации искорёженного женского таза, эмбрион, улитка (символ зачатия в индейской культуре), орхидея – подарок Диего и странный механизм, олицетворяющий разрушительную силу боли. Ещё более подчёркивает её одиночество фон: унылая, пустынная, бесплодная равнина Детройта под голубым небом. Угадываются основные элементы «стиля Фриды»: обращение к retablos (народные молитвенные картины), небольшой размер (30х38 см), работа написана на металле, изображает трагическое событие и имеет подпись.
Очень своеобразное решение темы автопортрета найдено в картине «Моя няня и я» (1937), в которой так остро ощущается стремление Фриды осознать свои корни, задуматься о прошлом Мексики. Она изобразила себя с телом девочки и лицом взрослого человека, а индейскую кормилицу – с маской на лице. Два персонажа не смотрят друг на друга, словно между ними холодная и удалённая связь. У кормилицы весьма устрашающий вид, но её распущенные волосы и сросшиеся брови могут указывать на некое родство с Фридой или на воплощение другой стороны сущности художницы.
Следы индейской культуры обнаруживаются в любви Фриды к народным одеяниям, прическам. Неслучайно ее стильность «на свой манер» захватила в свое время воображение парижской публики. А знаменитый модельер Эльза Скьяпарелли настолько увлеклась образом молодой мексиканской художницы, что придумала платье «Мадам Ривера» Именно благодаря Эльзе фотографии Фриды появились во всех модных французских журналах, а Кало способствовала тому, что этнические мексиканские мотивы органично вошли в европейскую моду.
На одном из самых сильных автопортретов – «Две Фриды» (1939), созданном сразу после развода 6 ноября 1939-го (союз Фриды и Диего был бурным: ссоры, примирения, они разводились и снова вступали в брак), она предстает в виде двух разных личностей. В теуанском костюме – мексиканская Фрида, которую любил Ривера, с амулетом в руке (портрет Диего-ребенка). Рядом сидит ее альтер эго – европейская Фрида в викторианском белом кружевном платье, которую уже не любит Ривера. Сердца двух женщин изображены сверху и соединены хрупкой артерией. Два других конца разъединены. С утратой любимого европейская часть Фриды потеряла себя. Капли крови из артерии лишь слегка сдерживают ножницы. Отвергнутая Фрида подвергается опасности умереть от потери крови. На ее автопортретах – хирургические инструменты, ее раны, ветки терновника вместо ожерелья, видимые внутренние органы, человеческие эмбрионы. Во всем вызов – в сюжете и манере исполнения.