Искусство наследования секретов - стр. 8
– Дом можно будет выставить на продажу уже на следующей неделе. Она рассчитывает получить три миллиона, – в тоне Гранта просквозило ликование. – И она рассчитывает получить хотя бы несколько предложений уже в первые часы.
Даже с учетом налогов и пошлин это была очень крупная сумма. Хотя ничего удивительного. Цены на недвижимость в Калифорнии были заоблачными, а стоимость жилья в районе Залива – и вовсе космической. Уэст-Менло-Парк примыкал к Стэнфорду и технологическому кампусу.
– Мы почти так и думали.
– Мы теперь сможем выкупить эту квартиру, Оливия! Это же здорово!
Прежде мы и мечтать о таком не могли. Даже возможность арендовать ее показалась мне в свое время невероятным подарком судьбы. Квартира принадлежала моим друзьям из редакции журнала; они усыновили ребенка и решили переселиться за город. Это было прекрасное помещение на верхнем этаже добротного здания, но еще более потрясающим мне показалось открытое пространство площадью с саму квартиру, с видами на залив в одном направлении и городской центр в другом. Весь прошлый год супруги намекали нам на то, что хотели бы продать квартиру, но до сих пор у нас не было ни средств, ни шансов скопить столько денег, чтобы мы могли всерьез обсуждать ее покупку.
А теперь все становилось реальностью. Хотя… я бы все это отдала за один только час, проведенный с мамой за чаепитием и пустой, беззаботной болтовней… Потерев пальцем бровь, чтобы сдержать эмоции, я кисло пробормотала:
– Да, возможно.
– Нэнси свяжется с тобой по электронной почте, – добавил Грант. – Но, по правде говоря, она хочет очистить дом. Никто не будет все это хранить, – «Ну, да! Оттуда придется многое выгрести, чтобы создать что-то новое». – Так что у тебя есть возможность разом от всего избавиться.
– Нет! – при мысли о том, что в маминых вещах будут копаться другие – чужие – люди, сердце больно кольнуло. – Я сама там все разберу. Я пробуду здесь неделю, максимум, две, и когда вернусь, решу, с чем и как поступить.
– Почему бы не перенести вещи в складское помещение? Кому от этого будет хуже?
– А к чему спешить? Прошел всего месяц.
– Ладно, любимая. Решать тебе, – в голосе Гранта прозвучала знакомая мне тональность – нотка терпеливости: «Скоро ее попустит, и она станет сговорчивей». Что-то в последнее время участились моменты, когда мне этот мужчина не то, чтобы не нравился, а вообще раздражал, и мне все меньше хотелось выйти за него замуж. Иногда я даже задавалась вопросом: может, я и не любила его никогда по-настоящему? – Я так ей и передам, – промямлил Грант.
– Как только я улажу дела здесь, я сразу разберусь и с остальными. Всему свое время.
– Хорошо, – послышался в телефоне глубокий вздох. – Но я вынужден тебе напомнить, что ты уже несколько месяцев зависаешь в режиме ожидания. Ты собираешься вернуться к реальной жизни?
В моей груди всколыхнулась печаль. Возможно, я злилась вовсе не на Гранта, а на то, как события прошедших восьми месяцев перевернули мою жизнь? На меня нахлынули воспоминания. Сначала – взмахи вымазанных в краске рук мамы, стоявшей перед холстом. Потом те же руки – красивые, изящные, с тонкими пальцами – но уже лежащие недвижно на ее теле в больнице…
Неужели мама навсегда ушла? Мне и сейчас не до конца в это верилось. Я все ждала, что кто-нибудь придет ко мне и скажет: «Это ошибка»…