Искушение свободой - стр. 22
– Мне было бы очень интересно. Всё-таки столица – не совсем Россия. Или даже совсем не Россия.
По залу прошелестело шевеление, шепоток. Сергей оглянулся. За столик невдалеке уселись два чинных господина с дамами.
– Знаете, о чём я сейчас мечтаю? – тихо сказал Александр, ни к кому не обращаясь.
– Спасти Россию, наверное? – усмехнулся Сергей. – Я угадал? Сейчас все об этом мечтают. Это её и погубит.
– Я хотел бы подойти к тому бледному господину, который слева, и влепить ему пулю в лоб.
– Кому такая честь? – удивился Сергей.
– Литератор Ропшин. Он же товарищ военного министра Савинков. Он же социалист-революционер, террорист, соучастник убийства великого князя Сергея. Самодовольная личность, мнящая себя героем.
Полина прервала опасный разговор:
– Здесь определённо пахнет гарью.
Элегантный конферансье с чёрной в белый горошек бабочкой и белым цветком в петлице обратился к присутствующим:
– Гражданки и граждане свободной России, позвольте преподнести вам поэтический сюрприз!
Публику, однако, взволновало не это известие, а восклицание дамы: «Здесь что-то горит!»
Конферансье принюхался: «Успокойтесь, дамы и господа. Если чей-то театр прогорает, то только не наш!»
«Определённо запах дыма!» – раздался мужской голос.
– И дым Отечества нам сладок и приятен. – Конферансье был настроен игриво. – Не будем обращать на него внимания. По достовернейшим сведениям, в окрестностях Петербурга торфяные пожары… Итак, предлагаю вниманию почтеннейшей публики поэтический портрет Ропшина, выполненный пером мастера. Прошу, Максимилиан Александрович.
На эстраду ступил плотный полноватый мужчина с лицом античного Зевса, одетый по парижской моде. Полина шепнула Сергею: «Это наш дачный сосед, поэт Волошин». «Я узнал, – так же шёпотом ответил Сергей. – Его бюст у нас на ля рю Этуаль».
Волошин, глядя куда-то вдаль, нараспев:
Александр, успевший опустошить вторую рюмку коньяку, встал и направился к Савинкову. Сергей, беспокоясь за последствия этой встречи, последовал за ним.
– Борис Викторович, разрешите спросить вас? – сказал Александр.
– Извольте, – равнодушно произнёс Савинков.
– Меня неотвязно терзает вопрос: как может православный русский, дворянин покушаться на жизнь великого князя? Значит, можно убить и помазанника Божия и при этом спокойно принимать почести и посещать кафешантаны?
– Полагаю – да. Не я придумал этот трагический балаган. Я лишь оружие в руках судьбы. Наша общая судьба – революция. А её в белых перчатках не делают.
– Простите, – поспешил вмешаться Сергей, – я корреспондент парижской газеты…
– Интервью не даю, пардон.
– Ну, ничего не поделаешь, пойдёмте, Александр. – Сергей взял его под руку и отвёл от стола.
– На этих перчатках, – пробормотал Александр, – кровь невинных жертв…
А на эстраде томная женщина с подведёнными глазами надрывно низким голосом причитала под аккорды пианино, плавно поводя руками, как бы плывя:
Александр, словно услышав скорбную весть, всхлипнул и сунул руку в карман (Сергей вздрогнул), достал носовой платок и шумно сморкнулся. Сказал сипло: