Искушение. Орхидеи для Киры - стр. 26

– Что вы себе позволяете? Здесь так не принято.

– Кира, тебя срочно хочет видеть Эдуард Николаевич, – сообщила Ольга, появившись внезапно. – Иди же.

Когда девушка вошла в кабинет, то наткнулась на суровый взгляд серых глаз Эдуарда. Взгляд, от которого по телу пробежался холод. Они казались прозрачными. В них угрожающе играли искры. Кира замерла на месте.

– Вы хотели поговорить? – еле слышно спросила она.

– Хотел, – твердо ответил мужчина, подходя к ней.

– Что-то не так?

Мужчина берет ее руку, к которой прикасался его друг. Сначала мягко проводит большим пальцем по тыльной стороне ладони, чуть сдавливая костяшки. Затем поднимается к кисти и крепко сжимает запястье, делая Кире больно. Она издает тихий стон и пытается освободиться. Боль становиться еще сильней, и девушка падает на колени. Лицо краснеет, и жгучая капля слезы скатывается по щеке. Он наклоняется и дергает ее на себя так, что ей приходится поднять лицо и посмотреть на своего обидчика почти в упор.

– Еще раз увижу, как ты позволяешь кому-то себя трогать, будешь наказана. Поняла?

Та кивнула. Отпустив руку, он сказал ей ехать домой и ждать его там. Кира спешно ушла, стараясь прикрыть красные следы на запястье. Она бродила по улице и тихо плакала. Нет, она на это не подписывалась. Не давала разрешения на то, чтобы ее изводили и делали больно. Она не игрушка, а живой человек. И никогда больше не встанет перед ним на колени. Через пару часов Эдуард позвонил, но она не ответила. Плотно зашторила окна и сидела тихо, как мышка. А затем раздался стук в дверь. Настойчивый и громкий. На этот стук вышла соседка, что живет в квартире напротив. Кира прислушалась. Женщина была убедительной, и нежданному гостю пришлось уйти. Наступила тишина. Пугающая тишина. Сквозь щели занавесок пробивался свет. На свету были видны частички пыли, что беспорядочно летали в воздухе. Напряжение понемногу спало, но ясности в голову не поступило. На запястье появились синяки, по которым легко можно было определить след мужских пальцев. Прекратив страдать, девушка направляется в больницу.

Коридоры больницы пропитаны лекарством. Запах медикаментов был резок. Вдыхая этот воздух, на языке появлялся неприятный металлический привкус. Отыскав Ольгиного терапевта, поинтересовалась состоянием сестры. На что услышала весьма вдохновляющий и ободряющий ответ. Женщина успокоила девушку похлопыванием по плечу и улыбкой. Но видеться с сестрой не разрешила. Кира натянула на лицо понимающую гримасу и поплелась к выходу. Но до дверей не дошла. Прямо перед ней пожилой пациентке стало плохо, и чтобы та не упала на пол, Кира поспешила ее поддержать. Крепко придерживая ее за руки, помогла дойти до палаты. Помогла лечь на кровать и поднесла стакан с водой. Потом села рядом.

– Спасибо, милая, – тихо сказала женщина, трогая ее руку.

Кира улыбнулась, и собралась было уйти, но женщина остановила. Девушка хотела сказать, что спешит по делам, но это было бы ложью. Дел у нее нет. Времени для безделья достаточно. Да, и домой ей не хотелось. Что в том плохого, если она просто посидит рядом с незнакомым больным человеком?

Старушку зовут Паулина. Имя красивое и редкое. Она не выглядит как другие старушки в ее возрасте. Утонченная. Ухоженная. Говорит спокойно и с доброй ноткой в голосе. Иногда жестикулирует при разговоре.