Искушение любовью - стр. 31
– Никто никогда не понимает мою книгу, – сухо заметил Марк. – Выясняется, что она меньше всего похожа на практическое пособие.
– Значит, я не искушаю вас? Ни в малейшей степени? – Она взглянула на него снизу вверх. Его снова поразило это ощущение двойственности: словно она сама не знала, какой ответ устроит ее больше. Словно она хотела, чтобы он желал ее, и в то же время хотела оттолкнуть его.
Она более чем искушала его. Но именно ее странная нерешительность побудила Марка положить сюртук на край пледа.
– Я прошу вас надеть это не для того, чтобы совладать со своим собственным искушением. Больше на вас одежды или меньше – это едва ли имеет значение. – Сам не зная почему, он вдруг понизил голос до шепота. – Я помню каждый изгиб вашего тела. И сегодня ночью, когда окажусь в кровати, я вряд ли смогу думать о чем-либо еще.
Рука миссис Фарли замерла на полпути к его сюртуку. Она застыла, широко открыв удивленные глаза.
– Так что причина совсем в другом, – продолжил Марк. – Я не собираюсь избегать греха, но, скорее, хочу в нем сознаться.
– Избегать греха? – повторила она.
– Мы с вами уже обсуждали мои грехи, миссис Фарли. Я жаден, ненасытен и себялюбив. И еще кое-что. – Он подался вперед. – Я терпеть не могу делиться.
– Я… Но ведь я не… мы… – До странности смутившись, она отвела взгляд.
– Несмотря на то что я девственник, не желаю делить свои ночные фантазии с кем-нибудь еще.
Она испустила длинный вздох.
– Знаете… в случае с любым другим мужчиной я бы решила, что кто-то только что пригрозил меня соблазнить.
– Хуже. – Он наклонился ниже. – Я только что пригрозил увлечься вами. Подозреваю, что «соблазнить» – понятие вам знакомое.
Легкая улыбка тронула кончики ее губ.
– Сэр Марк, нет нужды пугать мне такими громкими словами, как «увлечься». Обыкновенная человеческая симпатия уже потрясает меня.
Марк выпрямился.
– И еще кое-что, миссис Фарли. – Он вздохнул и подождал, когда она снова с любопытством поднимет на него взгляд. – Красный вам очень к лицу. – С этими словами он удалился.
Джессика подняла сюртук, который лежал рядом с ней, и встряхнула его. Провожая сэра Марка взглядом, она попыталась прийти в себя и привести мысли в порядок.
Ей казалось, что нет ничего легче, чем подтолкнуть нерешительного девственника к действиям. Но в нем не было нерешительности. Он не отрицал своих желаний, своего влечения к ней. И она не знала, как сокрушить такую непоколебимую уверенность в себе.
Да, я хочу тебя, словно бы говорил он, но не собираюсь поддаваться этому порыву.
И это была уже настоящая проблема.
Он смотрел на нее с ожиданием и интересом. Джессика вспомнила его смех и слова: я очень нравлюсь самому себе. Да, это было очевидно – он пребывал в ладу с самим собой. Он нравился себе – и пообещал распространить эту симпатию на нее.
Несмотря ни на что, Джессика не могла не испытывать к нему уважение. Как можно не уважать прямого, честного, открытого человека? Он не прятался за общепринятыми нормами морали и не обвинял в своих ошибках других. Его не пугали собственные желания.
Он был… практически совершенством.
В первый раз за все время Джессике вдруг захотелось, чтобы все это было правдой. Чтобы она действительно была вдовой с чуть скандальной репутацией, вынужденной искать убежища в маленьком провинциальном городке.