Искушение Хищника - стр. 4
Сержант изо всех сил жал на кнопку звонка, вкладывая в это действие всю свою злобу и недовольстве. Вызов в конце дежурства был, мягко говоря, некстати.
После третьего нажатия внутри квартиры послышалась возня, замок щелкнул, и дверь открылась. Хозяин даже не соизволил поинтересоваться, кто его беспокоит.
– Патрульно-постовая служба, сержант Ква… – произнёс сержант небрежно поднося руку к головному убору и вдруг резко осёкся: в дверях стояла юная девушка, не больше восемнадцати, лохматая и заспаная, в короткой, просвечивающейся ночной рубашке. Её симпатичное личико со взглядом, безучастным ко всему происходящему, говорило о том, что она, в сущности, вся ещё спала. И только один, чуть приоткрытый глазик, из-под нависшей пряди тёмно-русых волос, с лёгким недоумением созерцал это непонятное явление.
– … Квасов – наконец закончил милиционер. Представление получилось комичное – "Сержант Ква-Квасов". Но этого никто не заметил.
– У вас входная дверь в подъезде не притягивается к магниту – каким-то восхищённо-извиняющимся тоном сообщил его коллега.
– Это вы звонили в милицию? – спросил сержант Квасов деловым, но мягким тоном.
– Милицию?… – удивлённо повторила девушка, еле шевеля розовыми пухленькими губками.
– Это я звонила в милицию… – послышался из глубины квартиры старческий голос с хрипотцой.
Девушка повернулась боком, позволяя милиционерам видеть личность, по милости которой они оказались здесь. Это была очень старая, сгорбленная женщина, с худым морщинистым лицом, длинным носом и острым подбородкам. Её седые волосы, редкие и прямые, с одной стороны были расчёсаны, а с другой – взъерошены и торчали в сторону. Она сидела в инвалидной коляске, чуть наклонившись вперёд, укрытая по шею английским пледом и сквозь большие очки, в чёрной оправе, смотрела на милиционеров.
– Зачем? – тихо спросила девушка.
– А за тем, что бы ты не стояла голая на сквозняке! – властно произнесла старуха.
Девушка бросила короткий взгляд на милиционеров и со словами – «Я не голая» – сделала шаг назад и исчезла в темноте коридора.
– Вы сообщили, что слышали выстрелы – приступил к своим обязанностям милиционер.
– Да, наверху стреляли.
– А почему вы решили, что это были выстрелы? Может это были звуки падения какого-нибудь предмета или просто удары?
Женщина низко наклонила голову к коленям, сняла очки и снова выпрямилась.
– Молодой человек! Я пережила две войны и революцию! Неужели вы думаете, что я не смогу отличить выстрелы от ударов молотка? – глядя Квасову в лицо, сказала она.
В это время появилась девушка, одетая в длинный махровый халат, коричневого цвета.
– Бабушка, с чего ты взяла, что там стреляли? – окончательно проснувшись, уже раздражённо спросила она, наклоняясь над старухой и махая у неё перед лицом растопыренными пальцами.
– Потому, что я ещё хорошо слышу! – почти крикнула старуха, строгим взглядом вцепившись в девушку.
– Я ничего не слышала – спокойно произнесла та, обращаясь к милиционерам.
– А кто живёт над вами – спросил напарник Квасова.
Женщина откинулась на спинку кресла и, устремив мечтательный и даже помолодевший взгляд куда-то мимо стоящих перед ней людей, с лёгкой улыбкой произнесла – «Там живёт элегантный мужчина. Полковник. Культурный, образованный, воспитанный, интелегентнейший человек». Произнеся эти слова, она застыла в мечтательной задумчивости.