Искушение Ганеши - стр. 9
Которую само произведение наивно считало не только первой, но и единственной. И достойной не только простаиваний на постаментах в начищенных восхищением глазах возлюбленных Дионисов и, в тяжёлые для её мраморной души дни, простых смертных, облегчавших её душу и свой кошелёк, но и – импровизации в поисках моментов Радости. Культу которой Афродита трепетно поклонялась. И для исполнения обряда коей Дионис, вообще-то, изначально и был включён тогда в чертог ея покоев.
И впервые обнял её тогда, как бы случайно прижавшись к ней во сне. Не смея её поцеловать и разбудить, прервав эту самую волшебную в его жизни Сказку. Пользуясь тем, что Фетида и Афродита ещё спали.
И Афродита через пару минут проснулась. От непонятного ей самой, переполнявшего её наслаждения. Открыла глаза и молча улыбнулась, понимая, что её поклонник уже давно не спит. С закрытыми глазами. Не смея пошевелиться. И тоже закрыла глаза, наслаждаясь его счастьем. Всем сердцем вдыхая аромат этого запретного для них обоих ещё плода, не в силах его вкусить.
И отлучила его от источника наслаждения лишь после того, как Фетида минут через десять зашевелилась. Оторвав его руку от своей груди и положив её на грудь Фетиды. Чтобы та окончательно проснулась. В своей Сказке.
Где беременность Фетиды была не более, чем событийный предлог, присказка к его волшебной Сказке с Афродитой. Ведь ни одна сказка не обходится без сюжета, иначе сказочникам не о чем было бы вам рассказывать. Тем более – основанным на реальных событиях.
Глава 4
Была у Фетиды и Афродиты ещё одна подружка. Одноклассница. Которую звали точно также.
Но только она не шла. Ибо стойко и непокобелимо хранила верность своему парню. Который постоянно звонил ей из мужского монастыря Кармелитов, уверяя свою «Татьяну Ларину», что вот-вот вернётся:
– Потерпи!
И щедро воздаст ей за все её муки нетерпеливого ожидания.
– По заднице! Если хоть что-то узнаю про твои похождения «на лево» от своих друзей. Дельфы – городок маленький. А друзей – много. Так что, смотри!
И как только Гиппомен вышел на свободу и поехал к ней… Её чуткая задница запылала в предвкушении. Ведь уже было – за что. Аталанта и хотела с ним встречи и… уже сжималась. Прекрасно понимая от своих уже сидевших (вокруг неё) подруг, что именно он имел ввиду. Уже привыкнув иметь – ввиду ограниченного контингента – какого-нибудь Козла опущения. И непременно её накажет.
– И не раз! – голосили бабы. Опуская её в беседе.
Но ради него, долгожданного, она готова была уже на любые жертвы. Не девушка, мечта!
Онегина. По дороге Гиппомен решил кого-то ради неё ограбить, чтобы не ехать к своей мечте с пустыми руками. И ему было чем её реально вознаграждать. После того, как в спальне…
Ведь Аталанта уже знала, что расскажет ему всю-всю правду! А там, будь что будет…
Закрывала она глаза ладонями. От картин, нарисованных у неё в воображении своими более опытными (в таких делах) подругами. Но она не умела лгать. Тем более – ему!
Пока Гиппомен в это самое время привязывал к стулу свою жертву и затем его избивал. Выпытывая: «Где именно ты спрятал свои сокровища?» Которыми он уже сверкал в её глазах. Лучами счастья! И когда получил желаемое…
Был тут же пойман «по горячим следам». На теле жертвы. Прямо в поезде. Его снова закрыли в монастырь и дали ещё больший срок. Уверяя Аталанту по телефону, что всё это он делал исключительно ради неё: