Искушение ароматом - стр. 17
Решив не доводить ситуацию до критической, Элла направилась в кабинет директрисы, не предполагая, о чем та намеревалась с ней побеседовать, и, не успев взяться за ручку закрывшейся двери, услышала голос Вероники.
– Входи.
– Я, – Элла замешкалась.
– Не утруждайся, – Вероника в упор смотрела на подчиненную, резко побледневшую, что совершенно не произвело на неё впечатления. – Библиотека, в которой ты работаешь, создана на часть средств, пожертвованных уважаемым человеком, причем полвека тому назад. Этим человеком был выходец из семейства наследных графов, и звали его Иваном Федоровским. Он был приверженцем идеи благотворительного развития творчества и образования. На базе библиотеки несколько десятков лет тому назад действовала академия для философов. Здесь все пропитано этикетом, культурой и утонченностью не только слова, но и мысли.
– Зачем…
– Каждый, кто работает в библиотеке, обязан знать историю развития данного учреждения.
– Я…
– Ты ничего не пытаешься узнать ни о библиотеке, ни о людях, что причастны к её развитию, – Вероника не позволяла подчиненной парировать, будто отчитывала провинившуюся служанку. – Тебе предоставлялся испытательный срок, но ты предпочла истратить время на бесполезные беседы обо мне.
– Я…
– И я в курсе того, насколько ты ненавидишь меня и что злословишь. Неужели ты думала, что подобное поведение сойдет тебе с рук?
– Илона…
– Никто ничего мне не докладывал.
– Тогда откуда вы узнали? – девушка испугалась не на шутку, особенно блеска, появившегося в глазах директрисы.
– Ты уволена, – Вероника смотрела на обладательницу колкого язычка с едва скрываемым пренебрежением.
Глава 33
Пространство, выныривавшее из-за горизонта, обязано было обеспечить новизну. Но нет, все те же виды, лишенные чужих очертаний, простирались перед его взором. От одиноких картин, сменявших одна другую, усиливалось отчаяние. Он переставал верить в обретение наполненных смыслом горизонтов. А именно они увлекали его вперед. Лишившись осмысленности собственного пути, он задумался о том, чтобы повернуть назад. Вот только при смене направления движения видневшееся впереди превращалось в такие же самые горизонты. Не имело смысла менять маршрут. Только движение вперед обладало правом на надежду.
И он упрямо направился вдаль. К линии горизонта, не забывая тормошить собственный оптимизм, дабы тот не улизнул под напором рационального осмысления.
В некоторых ситуациях разум становился худшим советчиком. Ему следовало взять паузу, чтобы нечто глубинное, таящееся внутри, сумело прорваться вперед и оценить происходящее с другого ракурса. Ему казалось, что чувством, перед которым мерк разум, являлась интуиция, обеспечивавшая пресловутое предчувствие. Разум не умел так обнадеживать.
Пространство тумана и теней не подчинялось доводам разума.
Глава 34
– Знаю, некоторые книги кажутся совершенно лишними, будто были написаны от нечего делать – не верьте этим ощущениям. Книги не бывают ненужными, и у каждой где-то существует свой читатель, пусть даже единичный. И он обязательно придет за своей книгой.
– Разделяю ваше мнение.
– Сегодня я кажусь настроенным поэтично, и это обман. Я серьезен, как никогда.
– Ни поэтичность, ни серьезность не помеха для плодотворной беседы.
– Поражен вашей мудрости, особенно с учетом юных лет, – пожилой мужчина не помнил уже, когда льстил, а потому не сомневался в искренности своих, пусть даже высокопарных, слов. В её время такие речи не принимали, но она виделась исключением.