Искрящее сердце - стр. 56
Он поклонился и остался стоять на месте. На меня уставились сотни глаз, я сделала реверанс, с той самой дурацкой улыбкой, которой терпеть не могла и ушла к себе. Выдался свободный вечер, никаких тесных платьев и душных бальных залов, вот свезло так свезло!
И всё же, не сдержавшись, вечером я отправилась в галерею. Там было пусто и тихо, в приоткрытые окна задувал холодный ветер. Я медленно брела по широченному коридору, думая, как, оказывается, редко бывала здесь после ссоры с Даском. Он ушёл из замка, из моей жизни, и я перестала любоваться закатами. Я многое перестала делать, только смотрела и не видела, слушала и не слышала. Любила и делала вид, что не люблю.
Солнце садилось, медленно закатываясь за горизонт, унося с собой тепло и свет. Это было прекрасно – алые мазки огня на темнеющем небе.
Он подошел тихо, но конечно, я слышала. То же самое место в галерее, такой же закат, только несколько лет спустя… И немного презирала себя за то, что надеялась на его приход. И оправдывала – завтра я произнесу Имя и все посторонние разъедутся, он уберется вместе со своим братом к своей законной жене и никогда не вернётся. Так будет лучше.
– Я знал, что застану тебя здесь.
– Несложно угадать. Я тут часто бываю.
– За несколько лет ты могла изменить привычки.
– Не изменила, как видишь.
– Я вижу. Это твоя главная проблема.
Я заморгала.
– Что?
– Я скажу тебе кое-что, Мариетта.
Опять гадости? Я задрала голову, но не обернулась. Лучше смотреть в стекло, чем на него. Тогда не так обидно. И можно представить, будто говоришь с воображаемым Рыжим бесом.
– Давай, говори, раз уж начал.
– Знаешь, я ведь тоже не образец для подражания.
Сложно не согласиться!
– Но я признаю, что раньше… тогда, три года назад, был молод и глуп.
– Тоже мне, мудрый старичок нашелся.
– Не перебивай.
Нет, сегодня точно не мой день. Тоскливо как-то… Я обняла себя за плечи. Жалко, шаль осталась в комнате, странно, как я её забыла – ведь привыкла согреваться только шалью, безо всяких объятий.
Может и правда, кошку завести?
– Так вот, – он нахмурился, как будто сам забыл, о чем говорил. – Так вот, я был дураком. Прости.
Очень интересно.
– Но ты тоже была… и есть неправа, – раньше, чем я успела что-то сказать, он продолжил. – Ходила вечно, задрав нос. Я до сих пор не знаю, нравился ли тебе на самом деле. Ты никогда, ни малейшим словом, ни малейшим делом не выказывала ко мне симпатии. Воспринимала только как неизбежность, вроде овсянки, которую нужно есть по утрам. Я всегда был как приблудный щенок, который, конечно, ужасно мил, но его разве что полчасика можно потрепать по холке и отправиться по своим важным королевским делам. Я хоть что-то для тебя значил?
– А какая разница? – ледяным тоном ответила я.
– Я вижу, ты совсем не изменилась, – не очень радостно усмехнулся он. – Не можешь признать, что была неправа. Мариетта, сделай мне одолжение, признайся. Хоть разок.
– В чём?
– Я тебе нравился?
– Зачем тебе знать теперь?
– Раз спрашиваю, то нужно! – повысил он голос.
– Да! – крикнула я в стекло. – Да! Очень! Доволен?
Он наклонил голову.
– Теперь признайся, что была тогда неправа.
– Когда?
– Когда выставила меня прочь. За то, в чём я был не прав. Видишь, это очень просто?
Я сжала губы. С чего его потянуло на откровенности? Столько лет шатался не пойми где, успел жениться, между прочим, пока я тосковала, а сейчас пришел и требует вывернуть перед ним наизнанку душу?